Почему на площади и вдоль тротуаров нет автомобилей? Куда подевались все машины?
Он остановился, и свист метели смолк. В наступившей тишине Кэл слышал лишь гулкие удары своего сердца, словно кто-то бил кулаком по листу железа.
Женщина стояла так близко, что можно было протянуть руку и коснуться ее, но Кэл понимал, что рука пройдет сквозь нее, как сквозь воду.
Длинные темно-русые волосы распущены — как тогда, в лесу рядом с хижиной, когда она несла ведра с водой. Когда пела о зеленом луге с ромашками. Но тело в длинном сером платье было прямым и стройным.
В голове Кэла мелькнула странная мысль: если уж суждено повстречать привидение, то хотя бы не беременное.
Женщина улыбнулась, как бы отвечая на его мысли.
—Я для тебя не страх, а надежда. Для тебя и тех, к кому ты принадлежишь. Твое спасение, Калеб Хоукинс, в прошлом, настоящем и будущем.
—Кто ты? Энн?
—Я то, что было до тебя. А ты сам — порождение любви. Знай, что тебя любили задолго до появления на свет.
—Одной любви недостаточно.
—Нет, но это скала, на которой держится все остальное. Ты сам убедишься. Время пришло, Калеб. Оно должно было прийти.
—Время для чего?
—Покончить с этим. Семь раз по три. Смерть или жизнь. Он сдерживает, защищает. Без его непрерывной борьбы, его жертвы, его отваги все это... — она развела руками, — все это было бы уничтожено. Теперь твой черед.
—Скажи, что мне делать, черт возьми.
—Если бы я могла. Если бы я могла пощадить тебя. — Ее рука поднялась, потом снова безвольно опустилась. — Впереди борьба, жертва и огромное мужество. А еще вера. И любовь. Мужество, вера, любовь — именно они так долго сдерживают его, не позволяют забрать этот город и всех, кто в нем живет. Теперь твой черед.
—Но мы не знаем как. Мы пытались.
—Время пришло, — повторила она. — Зло стало сильнее, но ты тоже. Все мы стали сильнее. Используй то, что тебе дано, возьми то, что оно породило, но чем не могло владеть. Ты должен победить.
—Тебе легко говорить. Ты мертва.
—Но ты жив. И они. Помни об этом.
Фигура стала растворяться в воздухе, и Кэл в отчаянии протянул руку.
—Черт, подожди. Подожди. Кто ты?
—Я принадлежу тебе, — ответила она. — Тебе, но в то же время всегда принадлежала и буду принадлежать ему.
Женщина исчезла, и снова послышался шелест поземки. Мимо проезжали машины — на площади загорелся зеленый сигнал светофора.
—Не самое подходящее место для мечтаний, — обогнав его, Мэг Стэнли подмигнула и толкнула дверь «Ма Пантри».
—Да уж, — пробормотал Кэл. — Не самое подходящее.
Он снова двинулся в сторону центра, затем свернул на Хай-стрит.