Когда Белла наклонилась, чтобы снять чулки, щедро одарив Ланса видом своих спелых, сливочных грудок, он остановил ее:
— Оставь их.
Сделав вид, будто она шокирована его неприличным предложением, Белла хихикнула:
— О, ну и странные же у вас капризы, Ланс Бингхэм.
— Вам предстоит целая жизнь, чтобы близко с ними познакомиться, миледи, однако я предпочитаю предаться сейчас более серьезным удовольствиям.
— И в чем же они заключаются? — поинтересовалась она, кокетливо склонив голову набок и улыбнувшись самой вызывающей своей улыбкой.
— Я непременно вам покажу.
Когда Белла подняла руки, чтобы распустить волосы, Ланс сорвался с места:
— Дай я тебе помогу.
Его ловкие пальцы быстро освободили роскошные волосы, водопадом обрушившиеся на ее обнаженные плечи. Его жадные взоры скользили по ее соблазнительным формам, лаская ее нежными, долгими, почти физически ощутимыми прикосновениями. А потом Ланс поднял ее и понес к кровати, где бережно поставил на ноги. Они поспешили полностью избавиться от сковывавших одеяний — за исключением чулочек Беллы — и в восхитительном сиянии обнаженных тел принялись ласкать друг друга. Ланс покрыл ее тело жадными поцелуями, прежде чем опустить на брачное ложе.
Вскоре уста ее мужа проворно скользили вдоль ее распростертого тела, требовательно касаясь ее нежных холмиков, пальцы его словно впитывали потаенную мягкость. Пламя страсти постепенно разгоралось в ней, пока не смело все запреты и ограничения, и она слилась со своим супругом в исполненном ненасытного желания эротичном танце.
Обнаженный Ланс опустился на нее, и Белла охотно приняла его возбужденное мужское естество. Он входил в нее неторопливо, и Белла ощущала жар, заполнивший все ее существо, пробудивший восторженный отклик.
Опьянев от наслаждения, упиваясь ее женственной теплотой, Ланс был охвачен сильнейшим вожделением. Расплавленная лава захлестнула Беллу, воспламеняя ее кровь, когда его движения стали более быстрыми и ритмичными, доводя ее до пароксизма любовной лихорадки. Он вкладывал в акт любви все желание, которое таил в себе со времени той лунной ночи в саду дома Шофилдов.
Лишь когда стихла дрожь пронзившего его яростного освобождения, он вспомнил причину своих былых сомнений и негативного отношения к браку. Однако вместе с тем к нему пришло и осознание того, что у него больше не осталось ни силы, ни желания предаваться пустым сожалениям. Их судорожные всхлипы и вздохи постепенно затихли, и наступило мягкое, блаженное состояние покоя и довольства.
Утомленные, они не размыкали объятий, нежно целуясь, поглаживая друг друга и перешептываясь. Белла уже наслаждалась своим новоприобретенным статусом супруги. Она словно существовала в теплом, всепроникающем сиянии. Никогда еще ей не доводилось испытывать большего счастья или переживать подобные чувства к другому человеческому существу. Но как относился к ней Ланс? Он жаждал ее тела — это было очевидно, однако вожделение еще далеко не любовь. Однако как бы Белла ни объясняла его поступки, она безоглядно бросилась в новый, пробужденный его неутомимыми стараниями шквал. На этот раз Ланс занимался с ней любовью с большей чувственностью, полностью лишив ее дыхания, яростным пылом возбуждая в ней самые яркие и сильные эмоции.