То, что „Цесаревич Алексей“ раньше назывался „Павлик Морозов“, содержит в себе скрытый смысл. Это символично, если вдуматься. „Авроре“ помогает сняться с мели „Цесаревич Алексей“, а на самом деле это герой-пионер „Павлик Морозов“. Два юных мученика объединились в одном лице и способствуют прогрессу.
С другой стороны, символично, что это вообще пассажирский теплоход. Простые посторонние люди. Благодаря им прогресс сходит с мели.
С третьей стороны, символично, что это не наши люди, а иностранные туристы. Своим присутствием они невольно выполнили интернациональный долг.
С четвертой стороны, символично, что граждане развитых государств берут на буксир сегодняшний флагман(а) российского прогресса крейсер „Аврора“.
Но это — лишь малая часть эзотерических знаний в связи с происшествием.
С одной стороны, символично, что „Аврора“ называется по имени древней богини утренней зари. Мы несем зарю новой жизни.
С другой стороны, символично, что мы сели на мель.
С третьей стороны, символично, что мы с нее снялись.
С четвертой стороны, если бы мы вообще не сели на мель, а продолжали идти без помех, это было бы тоже символично.
С пятой стороны, если бы мы вообще не слезли с мели, это было бы тоже символично.
С шестой стороны, когда „Аврора“ стояла на вечном приколе без способности к самостоятельному ходу, было тоже символично.
Но вернемся к конкретному событию.
Если бы на теплоходе были не иностранные, а российские туристы, это было бы тоже символично. Народ и армия (зачеркнуто) флот едины, причем народ — гегемон.
С другой стороны, если бы теплоход был вообще пустой — это было бы тоже символично. Аполитичность народа и роль героя в истории. Одиночество великих людей.
С третьей стороны, если бы это был вообще не теплоход, а грузовое судно — это было бы тоже символично. Трудяги-моряки делают повседневный труд, что уголь везти, что крейсер с мели снимать. Главная роль простого труда.
С четвертой стороны, если бы нас снял буксир, символичность была бы и в этом. Вот такая у некоторых работа. Не нужно даже объяснять, что значит для боевого корабля быть взятым буксиром на буксир. Тоже позорно.
С пятой стороны, если бы снялись с мели сами, скрытый смысл был бы в нашей собственной силе и в отсутствии помощи от окружающих — а ведь ради них мы идем в опасности.
Теперь возьмем вообще имя помогшего корабля. Если бы он назывался „Генерал Лебедь“ или „Маршал Сергеев“, был бы скрытый смысл военного руководства прогрессом и нашим делом переоборудования России.
„Леня Голиков“ или „Володя Дубинин“. Традиции великой войны. Солдаты прошлого выручат нас. Маленькие устыжают и спасают взрослых.