— Куда это Вильсон так торопился? — спросил Горди, накладывая порцию себе в миску.
— Когда он узнал, что фазана не будет, он съел три печенья, выпил стакан молока и помчался уверять Сэлмора в том, что его сородич погиб не зря.
Т.Г. усмехнулся, вспомнив неожиданную схватку с медведем.
— Сегодня он заработал мое уважение. Большинство детей ударилось бы в панику в подобной ситуации.
Поставив локти на стол, Мэгги сцепила пальцы и посмотрела на него. С каждым днем она становилась все увереннее в нем.
— Спасибо, — промолвила она.
— За историю с медведем? — Он пожал плечами. — Любой бы сделал то же самое.
— Нет. За то, что ты такой.
— Благодарю. Не могу сказать, что я слышу подобное каждый день, — сказал Т.Г., отводя взгляд и протягивая ей миску с картошкой.
— Тогда я скажу это снова. Спасибо за то, что ты такой, Т.Г. Почему ты так не любишь комплименты? — спросила Мэгги, отодвигая в сторону миску.
Он намазывал масло на хлеб, предчувствуя, что разговор может принять дурной оборот.
— Тебе предстоит еще многое узнать о мужчинах.
— Например?
— Например, то, что они не любят комплименты.
Она удивилась:
— Разве?
— Этот мужчина не любит.
— Чушь. Комплименты любят все. — Она никогда еще не встречала того, кто бы не любил их.
— Я не люблю, — произнес он, поднося ложку ко рту.
— Я вижу, ты недоволен собой, — сказала она.
— Я собой доволен и надеюсь, что ты перестанешь думать иначе.
С момента их первой встречи она считала его равнодушным. Какое право она имела так считать? Он хорошо выполнял свою работу, зная свое дело. И этого вполне достаточно.
— Нет, недоволен.
— Доволен.
— Недоволен.
Опустив ложку, он пристально посмотрел на нее.
Наклонившись, она уставилась на Гордона.
— Недоволен.
Т.Г. продолжал есть.
Она не собиралась давать ему возможность уйти от разговора.
За свою жизнь он хорошо научился скрывать чувства.
— Скажи, а почему ты не любишь себя?
— Ешь свой ужин.
— А я ем, — сказала она, поднося ложку ко рту и глядя ему в глаза. В тот вечер Мэгги была настроена по-боевому.
— Я знаю, почему ты ненавидишь себя, — потому что ты рыжий, — рискнула предположить она.
Взглянув на нее, он заметил ухмылку.
— Я права? Лучше умереть, чем быть рыжим.
Покачав головой, он потянулся за следующим куском хлеба.
— Да, ты ненавидишь свои рыжие волосы и именно поэтому ты так недоволен собой. — Сказав это, она взяла чашку и сделала глоток кофе. — Именно поэтому ты чувствуешь себя неловко. В твоей семье нет ни одного рыжего, разве что старая толстая тетя Фанни да ты. — И она заулыбалась, довольная тем, что так легко сумела вывести его из состояния равновесия.