Над пиками замка неторопливо поднималась полная луна. Сирена огляделась. Напротив нее, с другой стороны костра, сидел Дэвид и о чем-то тихо беседовал с товарищем. Сирена то и дело чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Она убеждала себя, что он человек Урсулы, а не Джариуса, и потому не опасен. Да и то он всего лишь слуга, а слуги редко когда выбирают, кому служить.
Вот стихли последние самые тихие разговоры, и первозданную тишину нарушали лишь потрескивание огня да щебет ночных птиц. Сирена внезапно почувствовала, как напряжение последних дней сковало ей плечи. Ожидание всегда было самой трудной частью сражений.
Рядом с Сиреной присел на бревно Джон Генри. От нечего делать он подобрал прутик и бросил его в огонь. Потом еще и еще. В затухающем костре сухие прутики вспыхивали, как свечки.
Крак, крак, крак…
Сухие щелчки нещадно били по натянутым до предела нервам Сирены, ей хотелось крикнуть, заорать на Генри, но она сдерживала себя, понимая, что он тоже нервничает.
Джон резко поднялся на ноги.
— Все, не могу больше! Сколько еще ждать? — спросил он Сирену.
Свет походного костра бросал глубокие тени на его худое лицо, и от этого оно казалось еще более худым.
— Недолго, — ответила Сирена. — Посмотрите, луна уже почти взошла.
С другой стороны костра Дэвид спокойно кивнул в знак согласия. Казалось, что он что-то знает. Или у него были другие причины не волноваться?
— Не переживайте за леди Гамильтон, — сказала Бесс. — Она сильная, она справится.
Джон Генри остановился, сел на бревно и накрутил на палец пшеничный локон.
— Да, она сильная, — произнес он. — Я жалею о том, что не сказал ей о своей любви, когда мы виделись тогда… в последний раз…
Его голос затих. Помолчав, он встал и пошел к лошадям.
— Жаль его, — тихо проговорила Бесс.
Сирена ответила не сразу, поскольку задумчиво смотрела вслед Дэвиду и его приятелю, которые направились за Джоном.
— Да, жаль.
Ей было действительно жаль человека, любимая женщина которого могла погибнуть, так и не узнав о его чувствах. Меньше всего ей хотелось бы такого для себя, и она дала себе слово, что признается этой же ночью Эйдану в любви.
Внезапно из темноты появился запыхавшийся Дэвид.
— Пойдемте скорее, миледи, с лордом Гамильтоном что-то случилось! — выпалил он на ходу.
Сирена вскочила с бревна и помчалась за ним. Они пробежали мимо лошадей, и Дэвид указал в тень, где Сирена разглядела лежавшего на земле человека. Он задыхался. Сирена опустилась рядом с ним на колено, положив рядом меч.
— Лорд Гамильтон, что с…
Он обхватил ее руку. Она всматривалась в выпученные глаза Генри, который хотел ей что-то сказать.