— Я не знаю. Ее отец был убит. Наверное, она боялась одиночества и хотела, чтобы я возвратился с ней.
Эйдан с силой провел по еще мокрым волосам и вдохнул пропитанный сосновым ароматом воздух, в надежде хоть как-то успокоить боль предательства.
Лахлан положил ему на плечо руку.
— Я сожалею, что не рассказал тебе раньше. Я знал, что ты чувствуешь по отношению к ней, и потому…
С горькой усмешкой Эйдан стряхнул руку брата.
— Я относился к ней не лучше и не хуже, чем к любой другой красавице.
Теперь Эйдан понимал, что эта красавица согласилась пойти с ним только для того, чтобы добиться расположения его брата.
Образ заплаканного лица Сирены не шел из головы Эйдана, и он дал себе слово никогда не забывать того урока, который преподнесла ему коварная красавица.
— Я больше не хочу, чтобы в моем присутствии произносили ее имя. Ты понимаешь меня, Лахлан?
— Да, я никогда больше не буду говорить о ней.
Камни поглотили ничего не видящую Сирену, и в ее сознании все еще проходили образы окровавленного Эйдана, сжимавшего в руке кинжал, и еще маска ужаса на лице ее брата. Сирена едва сдерживала рыдания, понимая, что Эйдан теперь знает ее тайну. Она была обязана возвратиться и объяснить все сама. Она схватила за руку Магнуса.
— Я должна возвратиться! Ну пожалуйста, позвольте мне!
Но камни неумолимо выбросили их на Волшебные острова недалеко от тайного убежища Сирены.
Магнус смотрел на нее сверху вниз с раздражением.
— Вы испытываете мое терпение, — проговорил он. — Я и так оставил жизнь вашему возлюбленному. Единственное, что вы еще получите, так это мой гнев. Я меньше всего хочу возвращать вас вашему возлюбленному.
— Но я…
Магнус с силой прижал Сирену к стволу дерева, и принцесса почувствовала, как жесткая кора царапает ей спину.
— По-моему, тебе нужна сейчас хорошая взбучка, — грубо проговорил он, поднимая принцессу за руки.
Сквозь пелену страха она услышала крик Эванджелины.
— Перестаньте, вы делаете ей больно!
Магнус медленно повернул голову.
— Если вы вмешаетесь, то пожалеете об этом. Оставьте нас.
Кивком головы он показал в сторону дворца. Сирена бессильно висела, чувствуя, как от него исходит волна гнева.
Магнус вновь посмотрел на принцессу и опустил свою огромную руку на ее шею. Под его пальцами бешено пульсировало.
— Вы так напуганы?
Принцесса действительно была напугана, и большая рука, скользнувшая по ее груди и талии, стала последней каплей. Нужно было действовать, иначе будет поздно. Сирена принялась лихорадочно вырываться, прижатая его бочкообразной грудью.
— Если вы хотите воспламенить мое желание, то ладно, — услышала она его насмешливый голос.