— Хлопцы, чисто из интересу, а второй выход из этого помещения есть?
— Не, тока один.
— Хм… а что ж это я жлобствую, на праздник набился, а угощениями не проставился. Эй, красотка!
— Чё надо, казачок? — тут же подбежала вихлястая чертовка с убойным декольте. — Тока намекни, я заранее на всё согласная!
— Вот тут у меня деньжат под гривенник. Сколько на них пива поставить можно?
— Если самого дешёвого, то бочек пять…
— Тащи! Угощаю! Наливайте задарма всем, кто ни пожелает, гуляй, братва упыриная, казак платит! — громогласно оповестил я, вставая с места.
Если до этого момента отдельные личности и посматривали в мою сторону косо, то после такого заявления мой рейтинг взлетел до небес, не хуже, чем у Катеньки в ейных социальных сетях.
Пока бесовка договаривалась с кем-то о срочной доставке пива, я скромно уточнил у Мони:
— Кстати, а сортир здесь где?
— Тут не предусмотрено, на улицу выйдешь, там, за углом, быстренько пыс-пыс… и никто не осудит, — мягко намекнул он.
Вот и ладушки, вот и посмотрим, я быстро вылез из-за стола, поднялся к выходу и удовлетворённо хмыкнул. Как и ожидалось, тяжёлую дверь нужно было закрывать на основательный засов, в свою очередь запиравшийся на висячий замок. Медный ключ бесхозно болтался рядом на гвоздике. Пожалуй, у меня в кармане ему будет уютнее, а то висит тут такой одинокий, никому не нужный…
— Ну, братцы патриоты, что у нас там происходит на сцене? — Я вновь уселся между Моней и Шлёмой. — Ничего важного не пропустил?
— Не, Шурка Подзаборник романс поёт дюже жалостливый, — не отрывая глаз от сцены, отпихнулись мои лысые приятели. — Про любовь неземную, подземную, вам, казакам, не понять.
— Ну да, научным языком сие называется «некрофилия», — прослушав пару куплетов, оценил я. — Нам оно и впрямь не близко…
Ты лежала в гробу с чуть щербатой улыбкой,
Провалившийся нос искушал и манил,
Наша первая страсть была робкой и зыбкой
На разрытой земле, меж холодных могил… —
надрывался бородатый певец, нещадно третируя цыганскую гитару с бантом.
Как тебя называть, роковая кокетка,
Что в объятьях моих вдруг рассыпалась в прах
На забытый погост, посещаемый редко,
Где остался лишь я, в неглиже и слезах?..
Весь текст приводить не буду, должен признать, что романс действительно был жутко жалостливый и сердца слушателей пронзал, аки штопор пробку. Многие рыдали не стыдясь, и, похоже, подобные истории были за плечами у доброй половины упыриного сообщества. Лично меня просто стошнило бы, попробуй я представить всю эту печальную историю в картинках и лицах. Но, слава богу, моя голова была забита другим, и надрывающий душу романс я слушал вполуха.