— Жить буду. Не весь, неполноценно и недолго, но буду, — не очень убедительно даже для самого себя промычал я. В глазах упрямо мелькало аж двенадцать казачков, хотя память столь же упорно твердила, что изначально их было пятеро, и по-любому двоиться-троиться-четвериться желательно бы в геометрической прогрессии, а не так, что было пять, стало двенадцать. Длинные предложения всегда утомляют, я и в мозгу-то их с трудом могу сформулировать, а уж чтобы ещё и с числами сообразно произнести…
— Глянь-кась, ребяты, а Прохор живую девку поймал! И, главно дело, держит так, словно любушку к груди прижимает! Ох, я б с такой кралей са… — Договорить нахал не успел, потому что я сунул ему рукоять нагайки меж зубов. Зарвались прям-таки на глазах! Ох уж мне эти молодые хлопцы — чуть вожжи отпустишь, и понеслась нелёгкая.
— Так, парни, либо всем цыц, либо я за себя не отвечаю, — неожиданно чётко и ясно приказала бывшая Хозяйка Оборотного города, и её, в отличие от меня, сразу послушались.
— Дядя Прохор, спусти меня на землю, я не маленькая.
— Дак ты ж не…
— И ноги у меня есть. Погнутые, но есть.
— Да я ж хотел, как…
— Ничего не знаю. Как вы хотели — ваши проблемы. А как я хотела, так только с Иловайским! У матросов нет вопросов?
Казаки нервно переглянулись, мало что поняв, но интуитивно вычленив главное.
— Дак мы ж то, шутковали тока. Коли она девка характерника нашего, дак и ради бога, мы ж не в претензиях. Нехай им оно буде!
Летучая косокрылая машина ушла за горизонт подбитым вороном, и там вроде даже громыхнуло. Наши подбросили вверх папахи от радости, а у меня в левой пятке отозвались привычные иголочки…
— Прохор, по коням! Айда до села, Василий Дмитревич в беде.
В один миг наш маленький отряд уже сидел на конях.
— Куда все-то? Поеду я, Прохор да Катя. А вам ждать здесь возвращения наших ребят из-под земли. До утра не вернутся, шлите ко мне нарочного. Но думаю, их выведут. Уверен даже…
Кто-то повиновался безропотно, кто-то дерзнул чирикнуть, что, дескать, мы себе интересные походы выбираем, а им, как молодым, одни подвиги рутинные. Поскольку мне такие вещи решать не по чину, мой многоопытный денщик самолично нараздавал кому надо подзатыльников и быстренько навёл порядок. Хлопцы подсобрались, убедились, что дело серьёзное и манёвры всегда важней войны, спешились, сгуртовали коней и сели в кружочек у могилы, спиной к спине.
— Езжай вперёд, хорунжий, — напутствовал меня Прохор. — А свет твой Катерина, распрекрасная картина, со мной поскачет, ей оно к удаче. У тебя-то жеребец пылкий, как уронит, шибанёт да затылком! А мой коняга ровный, повезёт, как зимою дровни. Ну ты понял, в общем? Гуляй себе, хлопче…