Хотя сейчас они говорили не о книгах, отметила Исабель. Они кого-то обсуждали, она поняла это по тому, как они прикрывали рты руками, а голоса были приглушенны и доверительны. Пег Данлап поймала взгляд Исабель и прервала на полуслове разговор с Кларой Уилкокс:
— Лимонаду, Исабель?
Благодарная Исабель встала.
— Это действительно ужасно, — сказала она, касаясь вспотевшего лба, — такая жара.
— Действительно ужас.
Она сжала пластиковую чашку и рассеянно улыбнулась женщинам, их разговор прекратился. Она отпила лимонад, прижимая чашку к губам, и взглянула на женщин с застенчивым ожиданием. Но на нее никто не смотрел, и Исабель довольно неуклюже вернулась на свое место. Пег Данлап что-то сказала Кларе Уилкокс, Исабель расслышала слова: «Сразу на маммографию» — и почувствовала такое облегчение — они говорили не о ней, — что чуть не встала, дабы присоединиться к группке и сказать, что, кем бы ни была та, нуждающаяся в маммографии, ей не стоит слишком беспокоиться, потому что девять из десяти опухолей оказываются доброкачественными. Во всяком случае, так утверждает «Ридерз дайджест» (вдруг она вспомнила голос Эми: «Ты ничего не читаешь, кроме своего идиотского дайджеста»).
Она сделала довольно большой глоток лимонада. Возможно, если она все допьет, то сможет вернуться к ломберному столу и упомянуть эту статистику — «девять из десяти». Но и не хотелось вести себя по-свински — термос был не так уж велик. В то время как она решала эту дилемму, Барбара Роули, жена диакона, та самая, что осенью прошлого года прошлась насчет разноцветных листьев и паслена, которыми Исабель украсила алтарь, вошла в комнату и хлопнула в ладоши:
— Ладно, девочки. Начнем, пожалуй.
Казалось нелепым обсуждать рождественский базар в такую жару. Но Пег Данлап напомнила им, что базар — самое большое событие в году и готовиться к нему надо загодя. Женщины кивали, промокая лбы платочками и обмахиваясь церковными программками, оставленными прихожанами на подоконниках в прошлое воскресенье. Нужны были добровольцы для киоска с выпечкой и сластями, Исабель подняла руку, и ее телефонный номер был записан.
— Я с удовольствием испеку парочку шоколадных тортов, — улыбнулась Исабель, — замечательный рецепт моей матери. Кислое молоко, ну, вы знаете.
Никто не улыбнулся в ответ. Клара Уилкокс неопределенно кивнула, а Пег Данлап, отвечающая за список, просто сказала:
— Исабель Гудроу, два торта.
Исабель притворилась, что просматривает записную книжку, и щелкнула замочком, закрывая ее. Сняла нитку с юбки и шевельнула ногой.
— Книги, — сказала Барбара Роули, которая в такую жару не выглядела так же хорошо, как обычно, под глазами у нее лежали темные круги. — В прошлом году мы совсем о них забыли.