Эми и Исабель (Страут) - страница 211


А потом, на исходе октября, пришло письмо. Была суббота, и Исабель, только что вернувшись из супермаркета, немедленно прочла его, стоя на кухне и даже не сняв пальто. Эми не открывала глаз, пока мать не сказала:

— Эми, твоя сестра хочет с тобой встретиться.

Эвелин Каннингем извинялась, что сразу не ответила Исабель. Она лежала в больнице с плевритом и получила письмо только что. Она надеется, что Исабель не оскорблена этой задержкой. Исабель перечитывала это через плечо Эми, чувствуя, что слезы наворачиваются на глаза от такого незаслуженного великодушия.

Трое детей Каннингемов, уже взрослые, узнали о существовании «ребенка». И им не терпелось, особенно старшей, Катрине, встретиться со сводной сестрой. Катрина вышла замуж в Новой Англии, в Стокбридже, штат Массачусетс, и только что родила. Мальчики все еще в Калифорнии («Они больше не зовут ее Келли?» — спросила Эми. «Вряд ли», — ответила Исабель, и они вернулись к чтению письма). В последнее воскресенье октября вся семья съедется в Стокбридж на крестины, и не сможет ли Исабель привезти Эми хотя бы на один день? Эвелин понимает, что следовало уведомить раньше, и письмо кончалось извинениями — она, мол, часто думала об Исабель и «младенце», но ее чувства иногда были довольно «резкими». И она сожалеет об этом. Время меняет многое. И время лечит все. Она и ее дети хотят открыть объятия и Исабель, и «дочери Джейка». Она надеется, что Исабель согласится навестить Катрину в субботу, и они скоро встретятся. Телефон Катрины прилагается.


— Класс, — сказала Стейси, — но это может оказаться скучным. Иметь дело с родственниками — дело дохлое.

Эми курила сигарету. Она не сказала Стейси, что речь идет более чем о родственниках, что это братья и сестры. Почему-то она не сказала этого Стейси и не знала, как сказать теперь. Она сказала только, что они собираются провести выходные у дальних родственников отца, найденных недавно. Она добавила:

— Думаю, мать боится им не понравиться.

— Почему это она может им не понравиться?

Стейси было до лампочки, но кто обвинит ее? Эми пожала плечами:

— Мама чуток стеснительна.

Они курили в молчании, было холодно, пасмурно — в общем, осень. Большая часть багрянца уже опала, и разбросанные листья плотно покрывали камни и замерзший на вид папоротник. Некоторые деревья стояли совершенно голые, коричневые веточки выделялись на голом небе, хотя осталось еще несколько деревьев, чьи желтые листья цеплялись за ветви, решительно шурша под порывами осеннего ветра.

Здесь, в лесу, они никогда не упоминали ни ребенка, которого Эми увидела мельком в роддоме летом, ни Пола Биллоуса, ни труп Деби Кей Дорн. Осталась глубокая привязанность девушек друг к другу, откровенность, оправдывающая долгие минуты молчания, но назойливые жалобы Стейси прекратились, казалось, ее мысли часто блуждали бог знает где, пока они курили в лесу. Мысли Эми тоже уносились далеко. Чтобы компенсировать это, они касались друг друга часто, иногда даже гладили друг дружке руки, прижимались друг к другу, сидя на бревне, а когда звенел звонок, они прятали сигареты и задерживались на секунду, чтобы сблизить лица в коротком поцелуе.