Xylophone/Ксилофон
Нет сведений, что Флобер когда-либо слышал ксилофон. Сен-Санс использовал этот инструмент в «Пляске смерти» 1874 года для намека на перестук костей; Гюстава это могло бы позабавить. Возможно, он слыхал глокеншпиль в Швейцарии.
Yvetot/Ивто
«Увидеть Ивто и умереть». Если вас спросят об источнике этого малоизвестного афоризма, улыбнитесь загадочно и промолчите.
Zola, Emile/Золя, Эмиль
Отвечает ли великий писатель за своих учеников? Кто кого выбирает? Если младшие современники называют вас Мастером, можете ли вы себе позволить презирать их труды? С другой стороны, насколько искренна их хвала? Кто в ком больше нуждается — ученик в мастере или мастер в ученике? Обсудите, не делая выводов.
Это чистая история, что бы вы ни думали.
Когда она умирает, вы сначала даже не удивляетесь. Часть любви — это подготовка к смерти. Вы все сделали правильно. Смерть — часть всего этого.
После приходит безумие. Затем одиночество: не то эффектное одиночество, которого вы ожидали, не интересное мученичество вдовства, а просто одиночество. Вы ожидаете чего-то почти тектонического — головокружения в отвесном каньоне, — но скорбь регулярна, как работа. Что говорим в таких случаях мы, врачи? Я глубоко вам сочувствую, миссис Бланк; конечно, вы будете горевать, но со временем придете в себя, уверяю вас, по две таблетки на ночь, может быть, какое-нибудь новое занятие, миссис Бланк, чинить машину, пойти на аэробику; не волнуйтесь, через полгода вы вернетесь к жизни, и, пожалуйста, обращайтесь ко мне в любое время; сестра, когда она придет, дайте ей еще этих таблеток, нет, мне не нужно ее осматривать, это ведь не она умерла, во всем есть хорошие стороны. Напомните мне: как ее зовут?
А потом это случается с вами. И в этом нет ничего исключительного. Горе наполнено временем, не остается ничего, кроме времени. Бувар и Пеюоше записывают в своей Copie совет «Как забывать друзей, которые умерли»: Тротула (из салернской школы) утверждает, что нужно есть фаршированное сердце свиноматки. Я еще, может быть, воспользуюсь этим средством. Я пытался пить, но какой смысл? Алкоголь тебя опьяняет, вот и все, что он может. Работа, говорят, лечит все. Нет, не лечит, иногда она не может даже вызвать усталость: самое большее, чего удается достичь, — невротическая апатия. И бесконечное время. Дайте себе еще немного времени. Не торопите время. Свободное время. Время, с которым не знаешь, что делать.
Люди думают, что тебе хочется поговорить. «Хотите поговорить об Эллен?» — спрашивают они, намекая, что не будут чувствовать себя неловко, если вы расплачетесь. Иногда вы говорите, иногда нет, разницы никакой. Слова все не те, или, вернее, нужных слов не существует. «Человеческая речь подобна разбитому котлу, и на нем мы выстукиваем мелодии, под которые впору плясать медведям, хотя нам-то хочется растрогать звезды». Вы говорите, и язык скорби оказывается до смешного неадекватным. Кажется, вы говорите о чьих-то чужих печалях. Я любил ее, мы были счастливы, я скучаю по ней. Она не любила меня, мы были несчастливы, я скучаю по ней. Набор молитв ограничен: бормочите звуки.