вполне очевидной ассоциации, припомнил отца Федора, застрявшего на скале, понял
изнутри невыразимый ужас его положения, и мельком пожалел, что бездумно потешался, в свое время, над бедным священнослужителем – да только теперь – что уж… И как бы
поточнее выразиться, стало Денису, скажем так… – невыносимо тоскливо. Точно! –
«тоскливо», это самое верное определение, передающее его состояние в тот момент.
– Шэф… – у меня кадат кончился… на стрельбу весь ушел… – уныло пояснил
Денис, будто пытаясь оправдаться – что мол не на баловство какое был растрачен
драгоценный ресурс, а на важное дело. В ответ любимый руководитель замысловато
выругался, но тут же взял себя в руки, и даже попытался вернуть запаниковавшему
личному составу уверенность в своих силах:
– Грустно девушки… но… не смертельно… я надеюсь… – после чего ловко скинул
одну лямку, потом другую и переместил свой рюкзак из-за спины к себе на колени – вряд
ли подобные действия заслуживали бы хоть какого-либо упоминания, будучи
проведенными на поверхности земли, но не надо забывать, что все вышеописанное Шэф
проделывал на высоте восьмидесяти метров над ней – это высота двадцатипятиэтажного
дома, сидя на тонком тросике. Затем он открыл клапан, недолго порылся внутри и
наконец вытащил из рюкзака кусачки. Денис еще обратил внимание, что они были
какими-то странными, двухцветными – одна сторона белая, другая – черная. Добытые
кусачки любимый руководитель спрятал в карман шкиры, а рюкзак прицепил к тросу
между Денисом и шпилем, после чего повис над пропастью на одних руках. Сделано это
было для того, чтобы обойти висящего Дениса. Процесс этот, неизвестно как для кого, а
для Мастера войны, видимо, являлся совершенно рутинным: две руки держатся за трос
рядом с руками Дениса, затем одна переносится за его руки, к ней переносится вторая
рука, затем все повторяется с ногами и путь в обратном направлении открыт! Обойдя
Дениса, мудрый руководитель обхватил тросик руками и ногами и шустро пополз обратно
– к обрыву, причем полз ногами вперед, а головой, соответственно, к оставшемуся в
одиночестве Денису.
«Интересно девки пляшут! – по четыре в один ряд! – изумился внутренний голос, –
куда это он? А!»
«А я знаю!?» – огрызнулся Денис, изумленно наблюдая за эволюциями верховного
главнокомандующего. А посмотреть, между прочим, было на что – Шэф отполз метров на
тридцать, остановился и туманно пояснил:
– Дальше не смогу – разобьюсь… – а затем приказал: – Крепче держись! – в
принципе это указание было излишним, потому что Денис и так вцепился в тросик руками
и ногами и не было силы способной оторвать его от этого длинного и круглого кусочка то