— Что случилось? — спросил его дядя, стоя за дверью.
— Уйди! Вы все сумасшедшие! — закричал мальчик, прижимая к себе фотографию.
— Успокойся, Джено! Не надо плакать! — Флебо вошел в комнату и, сев рядом с Джено, обнял его.
Они просидели так целый час, не проронив ни слова, пока Джено не заснул, сжимая в руках фотографию отца.
На следующий день, проснувшись, он обнаружил на тумбочке записку:
«Отправляйся к мадам Крикен.
Она ждет тебя ровно в семнадцать ноль-ноль.
Прошу тебя, сделай это ради меня.
Твой дядя Флебо».
Джено сидел на кровати и в растерянности сжимал голову руками. Вот уже второй день он просыпается в шестнадцать тридцать и пропускает школу. Проблем с учителями не оберешься. Особенно с математиком.
Он распахнул окно. Небо было затянуто серыми и черными тучами. Заметно похолодало, и вот-вот прольется дождь. Его одноклассников на улице не было — видимо, никто не захотел гулять в такую погоду. Джено посмотрел в сторону красного домика и увидел Наполеона, одиноко сидевшего перед калиткой. Как ни не хотелось ему идти к мадам Крикен, что-то подсказывало, что остаться в Нижнем Колоколе ему не суждено. Вопрос о предстоящем путешествии был уже делом решенным, и ничто не могло изменить положение вещей. Ничто.
И от безысходности он направился к мадам Крикен.
Чашка с чаем «С. Р.» и блюдо с печеньем «Н. Ф.» уже ждали его на столе. На огне кипела напоминающая будильник кастрюля с буквами «А. М.», и поднимающийся от нее пар наполнил ароматом всю кухню.
Вошла мадам. Ее синее бархатное платье стелилось по полу. В руках у нее была фиолетовая свеча. Пламя освещало ее лицо и отражалось в стеклах очков.
— С возвращением, Джено! Сегодня ужасная погода. Кости ноют, годы дают о себе знать.
— Да, погода ужасная, — бездумно повторил Джено.
Мадам Крикен повернулась к мальчику спиной, чтобы следить за кастрюлей на плите.
— Пожалуйста, расскажите мне об обещании моего дяди, — в упор спросил ее мальчик, надкусывая печенье.
Мадам Крикен убавила огонь и присела напротив него. Она осторожно взяла чашку с чаем и отхлебнула глоток. А потом заговорила, не сводя глаз с мальчика.
— Флебо Молекула присутствовал при похищении твоих родителей, — неожиданно начала француженка.
— Этого не может быть! — воскликнул мальчик.
— Может. Это он спас тебя тогда. — Мадам Крикен развела руками. Подняв глаза к потолку, она добавила: — Я тоже там была. И там был еще один человек, немец Ятто фон Цантар.
— Кто?
— Сейчас поясню. Но, пожалуйста, сохраняй спокойствие. Я — сапиенс, то есть разумная. Я вхожу в группу семи мудрецов Аркса Ментиса. Ятто фон Цантар — суммус сапиенс, Верховный мудрец. Детей, посещающих Крепость разума, называют антеями, а взрослых — псиофами. Во всем мире нас пятьсот пятьдесят пять, — заключила она.