— Нет, не то.
Он положил себе еще пюре, потом еще и еще, пока блюдо не опустело. Затем, как гончар, начал руками собирать белую картофельную массу, выстраивая из нее горку.
Ронни затаила дыхание. Ниари посмотрел на детей.
Те замерли, глядя на него.
Рой с усилием улыбнулся.
— Вы заметили, — горько произнес он, — папа ведет себя смешно. Не беспокойтесь, я все еще папа.
Ниари протянул руку к Сильвии, но та отодвинулась от его и подошла к матери. Он обратился к детям, пытаясь объяснить свое поведение:
— Это как будто знаешь музыку, но не помнишь слов. Мне трудно это выразить словами. А вот это, — он указал на горку картофельного пюре, — это уже что-то… очень важное.
Он посмотрел на Ронни, которая изо всех сил сдерживала себя. Губы Роя еще пошевелились, но он ничего не сказал. Он резко встал и вышел из комнаты.
Ронни и дети услышали, как в ванной полилась вода. Ронни встала.
— Оставайтесь здесь, — приказала она детям и вышла из комнаты.
Некоторое время она прислушивалась, стоя у двери в ванную комнату, потом дважды постучала:
— Рой, дорогой, открой, пожалуйста!
Ответа не было, только ужасные прерывистые рыдания… Ронни подергала за дверную ручку. Она постояла некоторое время у двери, держась за шарообразную ручку.
— Рой! — позвала она. — Рой!
Он не отвечал, возможно, он и не слышал ее.
Ронни приняла решение. Она сбегала на кухню и взяла из стола нож.
— Заканчивайте обед, — крикнула она детям, направляясь в ванную комнату.
Ронни знала, что надо делать. Однажды так уже было, когда дети заперлись кто в ванной, кто в спальне. Она вставила нож между дверью и дверной рамой, осторожно отодвинула засов замка, повернула ручку и рывком открыла дверь.
В ванной было темно. Вода лилась в раковину из кранов, а в ванной был включен душ. Ниари сидел, скорчившись, в темноте в дальнем углу, прижимая руку ко рту, сдерживая рыдания. Ронни закрыла краны над раковиной, оставив литься душ.
Ниари попытался улыбнуться жене. Его всхлипывания постепенно стали затихать.
— Это как икота, — сказал он детским голосом. — Я не могу с этим ничего поделать.
— Все хорошо, Рой. Мама мне сказала фамилию одного человека, он — врач.
— Я напуган до смерти. Не знаю, почему.
Ниари встал, наклонился и подставил голову под душ. Когда он выпрямился, Ронни закрыла краны и подала ему полотенце. Ей хотелось уйти и утереть слезы, но она была слишком напугана. Новый спазм тихого плача пробежал по телу Роя. После того, как конвульсия прошла, он открыл дверцу аптечки и взял баночку с аспирином, открыл ее и дрожащими пальцами взяв две таблетки, положил их в рот. Потом он бросил баночку в раковину, и та разбилась.