Кейт опустила голову. Он знал, что ее бьет озноб. Ему хотелось прижать ее к себе, как он поступил бы с любым обиженным ребенком, погладить, успокоить и пообещать, что все будет хорошо. Однако если бы он попытался, она накинулась бы на него.
— Я полагаю, все целы? — спросила Кейт слабым голосом.
В этот момент Гарри признался себе, что он действительно негодяй. Не потому, что подталкивал ее к определенным действиям. А потому что наказывал ее за то, что она не делала. За последние десять лет он видел множество лицемеров, предателей, трусов и преступников всех мастей. И гордился тем, что сразу же распознавал лжеца. И всегда был справедлив. А теперь он позволил старой обиде повлиять на его решение.
Пусть Кейт и предала его десять лет тому назад. Но сейчас она не лгала: ее реакция была для этого слишком непосредственной. Она и в самом деле не знала, почему за ней охотились изменники. Она не была связана с «львами». Она всего-навсего пыталась попасть домой к своей подруге.
Поскольку Гарри медлил с ответом, Кейт подняла на него глаза, и Гарри стало еще хуже. В ее потемневших глазах он увидел скорбь, потерянность, ужас.
— Финни ранен, — сказал он, сцепив пальцы, чтобы удержаться от желания притянуть ее к себе. — Ваш повар перевязал его сразу после того, как разделался с преступником ножом для мяса. Трэшер теперь относится к нему с почтением, хотя и считал его раньше напыщенным паршивцем.
Кейт осмотрелась, выискивая глазами своих людей, ее глаза блестели от слез.
— А Аксман Билли?
Гарри надеялся, что она задаст этот вопрос, когда они уже будут в пути.
— Шестеро из его людей остались здесь.
Кейт резко остановилась, вскинула голову.
— Вы хотите сказать, что он скрылся?
Гарри вздохнул.
— Трэшер не опознал его среди мертвых.
Казалось, она побелела еще больше.
— Боже мой. Би. Мы должны ехать.
— Сначала я должен найти безопасное место для вас. Потом я привезу Би.
Кейт снова вскинулась на него разъяренной львицей.
— Вы не слушаете меня. Мы едем к Би.
— У вас нет выхода. Я не позволю ему схватить вас.
Ее глаза стали жесткими — Гарри не видел их такими.
— Когда я говорю вам, верьте мне, Гарри. Теперь меня очень трудно испугать. Если вы не засадите меня снова в ту дыру, вам не удастся остановить меня.
Гарри покачал головой, но в глубине души он был восхищен.
— Господи, не могу дождаться, когда передам вас Дрейку.
Он, наверное, затронул какую-то струну. Вдруг вернулась Кейт-соблазнительница, со знойным, исполненным неги и надменности взглядом.
— Как и я, — сказала она. — Он гораздо… покладистей.
Гарри рассердился.