– Их учить, что ли?
– Я тебя умоляю! Какой из тебя учитель? Себя демонстрировать. Как я сказала, инвесторы у меня есть, но им нужно показательное выступление, демонстрация того, во что они будут вкладывать деньги. Поэтому ты проведешь несколько боев. Ты был лучшим из охотников в свое время. Не думаю, что за год ты обмяк и в постели со своей моделькой все навыки оставил! А уже потом, как пойдут деньги, будут готовы и малолетки. Конечно, им, в отличие от твоих «коллег», придется платить, да и продажа расходного материала исключена… хотя… как знать. Это слишком большие деньги, чтобы так однозначно от них отказываться.
Услышав об этом, Андрей невольно вздрогнул. Кто-то посторонний, незнакомый с Цирком, его бы не понял. Ну, дополнительная продажа какого-то там расходного материала… чего бояться?
Потому что посторонний не знал, что «расходным материалом» Рената называет трупы охотников.
В Цирке деньги делали на всем. И погибших охотников никогда не хоронили просто так. У людей, наслаждавшихся подобным шоу, хватало отклонений. Их манил запретный плод, настолько неправильный, что противоречил он не только законам страны, но и законам природы. А хозяева Цирка предоставляли им шанс нарушить этот запрет, перейти черту – и наслаждаться собственной безнаказанностью.
В Цирке пышным цветом цвел каннибализм. Тела охотников по желанию клиента превращались в блюда – Андрей однажды стал невольным свидетелем этого процесса и до сих пор ту картину забыть не мог. Его ждала такая же участь. Более того, из кожи и костей покойников делали сувениры – существовали целые каталоги такой продукции. У следователей, которые работали потом на основной штаб-квартире Цирка, руки дрожали после того, как они из подвала выходили…
И вот Рената хочет вернуться к этому. С его помощью.
– Я не буду этого делать.
Фраза была спокойной, твердой и уверенной. Не вспышка гнева на грани истерики, а обдуманное решение, цену которого Андрей знал.
Рената не была впечатлена:
– Будешь.
– Нет.
– Любимый мальчик, будешь, или…
– …или я умру? Да лучше так, чем кому-то еще жизнь ломать. Знаю я, как оно дальше пойдет. Меня используют для демонстрации, ты получишь деньги, а уже потом сделаешь со мной то, о чем мечтала одинокими зимними ночами. Итог один: я умру. Так смысл откладывать что-то? Честно говоря, мне проще и приятней будет свернуть тебе шею сейчас, а потом быстро погибнуть под пулями.
Андрей не блефовал, он знал, на что идет. Обидно будет умереть сейчас, когда у него жизнь только-только наладилась, – чертовски обидно! Но тут по-другому нельзя. Рената просчитала все, у него не будет шанса сбежать. Вот только его отказ она не учитывала! Она решила, что раз он сбежал из Цирка, то жизнь снова стала для него ценностью. Андрей это и не отрицал, но все-таки есть ценности более важные, чем жизнь.