– Не знаю, надо ли, – отвернулся Матюшин. – Я ведь тоже к ней ходил часто, Серафима. Знаю, что там. Ненависти клубок, ненависти страшной. «Они ушли, а меня бросили». А последние года два и вовсе человеческого ничего не осталось. Зверь она теперь, страшный, озлобленный. Как хотите, девчонки, а вернуть ее никак не удастся. И раньше шансов мало было, а теперь вовсе нет.
Зиновьева дернулась, как от пощечины.
– Значит, – хрипло проговорила она, – пора. Долги платить надо. Мне – платить, а вам – жить.
– Ну уж нет, Сим, столько лет бок о бок. Не для того я перьями обрастала, чтоб сейчас тебя оставить с этим один на один. Давно это уже не твое дело, а наше. И мое, и Игоря.
– Да уж, товарищ Зиновьева, – спокойно проговорил Игорь, уже не прежний неоперившийся маг – председатель. – За Сашей пойдем вместе. Я последние восемь лет с нею был. Она уж меня знает. Ломать не станет. Я один с ней говорил, один держал в ней душу, пока можно было. Я петли наброшу, а вы… закончите все.
Машка ласково посмотрела на него, едва заметно погладила по плечу, словно не веря, что вот он, здесь, рядом. Игорь накрыл ладонью ее руку.
Сима странным, потемневшим взглядом посмотрела на эту спокойную широкую ладонь. На счастливые глаза подруги.
– Нет, – ответила тихо, но твердо. Так, чтобы не оставалось сомнений: она все решила. – Тебе, Игорь, идти нельзя. На тебе сейчас весь Карманов. От тебя люди зависят. А Машке нельзя тем более. – Мария хотела возразить, но Сима остановила ее движением руки. – Помолчи, Рыжая. Он тебя восемь лет ждал. Неужто у тебя совсем совести нет?
Машка прижалась к плечу Игоря, переплела его пальцы со своими, безмолвно отвечая на упрек Серафимы.
– Вот и решили, – отрезала та. – Не ходите. Я справлюсь. Только достань мне, председатель, кое-что из старых скворцовских запасов.
Сима не вернулась. Ни к вечеру следующего дня, ни через сутки. Машка выходила из себя, несколько раз порывалась идти на болото. Но Игорь не пустил. А потом как-то враз оба почувствовали, что все. Кончилось. Чисто теперь в топях. Проверили по Курчатову, по старой памяти. И правда, чисто. Ни Сашки, ни Симы.
– Думаешь, обе?.. – не договорил Игорь, садясь вечером к столу. Машка придвинула к нему тарелку, невзначай дотронулась до руки. Он поймал ее руку, прижал к губам.
– Нет, просто решила, что тебе можно меня доверить, – улыбнулась Машка, – мы ведь после того, что было, друг друга чувствуем лучше, чем близнецы. Сима жива, все с ней в порядке. Просто ушла. А вот Сашки… нет больше. Но ей так лучше. Теперь можно просто жить, Игоряша… Как думаешь, получится?