Вызревала очень нехорошая мысль о том, что взять преступников на засадах не удастся. А когда в 8:45 неподалеку от метро «Лесная» был обнаружен брошенный «форд-скорпио» Семена Фридмана, ошибка стала очевидной. Словно издеваясь над сотрудниками ФСБ, Дуче оставил на переднем сиденье двухсотграммовую тротиловую шашку. На безобидном, напоминающем кусок хозяйственного мыла брикете было нацарапано: ТЕРМИНАТОР. Это косая неровная надпись стала визитной карточкой Дуче. Это был вызов, подтверждающий версии психологов о маниакальных наклонностях Терминатора. Он шел ва-банк, он не пытался больше прятаться за громким киношным псевдонимом. Нельзя сказать, что этот поступок поднял настроение чекистам.
В 9:16 было принято решение о проведении осмотров по известным адресам. Работу требовалось выполнить негласно, без привлечения понятых и положенных процедурных формальностей. Уже в 9:43 специалист технического отдела ФСБ открыл дверь квартиры Семена Ефимовича Фридмана. На вскрытие трех довольно сложных замков он планировал потратить минуту. Управился менее чем за пятнадцать секунд, так как два замка не были заперты. Четверо оперативников в штатском неслышно скользнули внутрь логова Терминатора.
В прихожей на полу валялась дамская сумочка. И раскатившаяся косметическая мелочевка вокруг нее. Тюбик губной помады, раздавленный каблуком. Паспорт… Микульска Маргарита Казимировна. Пятна, похожие на кровь… С пистолетами в руках двое оперов двинулись дальше. Квартира производила впечатление брошенной, причем покидали ее в спешке. Не выключив свет, оставив работающим телевизор… открытый, с ключом в замке сейф в стене, распахнутые двери…
Через несколько секунд, окончив беглый осмотр кухни, ванны, туалета и двух комнат, оперативники остановились перед единственной закрытой в квартире дверью. На полу валялась груда женской одежды и белья. Создавалось впечатление, будто эта незнакомая женщина (очевидно, пани Маргарита Микульска) раздевалась лихорадочно быстро, словно боялась куда-то опоздать. Она сняла с себя все: от плаща и сапог на высоком каблуке до колготок… Оторванная от блузки пуговица лежала в стороне, рядом с картонным кольцом. Обычно на такие наматывают скотч…
Старший лейтенант Сазонов приложил ухо к богато отделанной резной филенке двери. Он прислушивался долго, секунд двадцать. Потом поманил пальцем напарника и теперь уже два уха стали прослушивать дверь. Второй опер неопределенно пожал плечами и показал жестом: входим. Сазонов согласно кивнул головой. Звук, напоминающий стон или мычание, который ему видимо послышался, больше не повторялся. Старший лейтенант взялся за ручку двери. Напарник сделал два шага назад и поднял руку с пистолетом. Давай! Он шепнул это одними губами. Сазонов нажал на латунную, манерно изогнутую ручку и рванул дверь на себя.