И даже были редкие свидания с родными, которые проходили в Бутырской тюрьме, чтобы не рассекречивать ЦКБ № 29.
Просто не «учреждение», а земной филиал рая, охраняемый архангелами с малиновыми петлицами.
Распорядок, правда, был лагерным.
В семь часов подъем, в семь тридцать завтрак, с восьми до часу — работа, с часу до двух — обед, с двух до семи опять работа, в восемь — ужин, после него до отбоя в одиннадцать часов — свободное время. Кому приспичило, может работать и ночью — возражений нет.
Охрана, кстати говоря, тоже не была похожа на лагерную. Вежливая, предупредительная, никаких оскорблений, никаких тычков, никаких шмонов. Заключенных именовали на «вы».
Некоторые сотрудники ЦКБ № 29 были свободными людьми — ночевали дома.
В «учреждении» существовало несколько групп, которые в обиходе тоже назывались «конструкторскими бюро» — Туполева, Мясищева, Петлякова. Имели группы и официальные порядковые номера. У каждой из групп был свой официальный руководитель, из числа сотрудников НКВД. Эти руководители мало разбирались в специфике того, чем им было поручено руководить. Они «обеспечивали».
Королева сначала определили к В. М. Мясищеву, который работал над созданием дальнего высотного бомбардировщика, но отношения с Мясищевым у Королева не сложились, и он перевелся в группу Туполева.
Сергей Павлович пребывал в глубокой депрессии — второй несправедливый приговор убил в нем надежду. Он не сомневался, что после «сдачи» требуемых проектов всех «привилегированных» заключенных вернут в лагеря, а то и расстреляют.
Тем не менее он находил в себе силы работать. Работать на благо той власти, которая столь несправедливо обошлась с ним. Что это было — мужество, желание хоть чем-то отвлечься от грустных дум, или вопреки всему он надеялся, что его труд будет замечен и вознагражден свободой?
По свидетельству других «сотрудников» ЦКБ № 29, Сергей Павлович был угрюмым, замкнутым пессимистом. Что ж — его можно понять. Оптимисты среди несправедливо осужденных встречаются редко. Тем более среди дважды несправедливо осужденных.
ЦКБ № 29 НКВД «закрыла» война. Весь контингент перекинули в Омск, подальше от линии фронта, где было решено в сжатые сроки создать авиазавод. Туполеву и еще двум десяткам человек война вернет свободу — на основании постановления Президиума Верховного Совета Союза ССР их освободят со снятием судимости.
Королев остался заключенным, зато получил должность — стал заместителем начальника фюзеляжного цеха по подготовке производства.
Жизнь в Омске была куда тяжелее болшевской. Это и ясно — война же кругом. Королев получал в день восемьсот граммов не самого лучшего хлеба, двадцать граммов масла, пару кусочков сахара. С куревом тоже было плохо.