Я заметалась. Вода была кругом, и она… прибывала. Заплескивалась на диван, подбираясь ко мне. Я встала на колени, давясь слезами и ужасом, и, собравшись с духом, отчаянно крикнула:
— Антон!.. Где ты?..
Сначала никто не откликнулся. Потом откуда-то послышалась возня, какое-то шевеление, плеск, бормотание, чертыхание, кто-то ахнул, я услышала, как тоненько вскрикнула Нэнси… Слава Богу, я не одна, они меня не бросили! Вода плеснула опять, громко, как будто в нее упало что-то тяжелое.
— Вера, я здесь. Я иду к тебе, не бойся.
Плеск приближался к дивану, кто-то брел ко мне.
— Вера, подай голос, я ничего не вижу…
— Свет! Включите кто-нибудь свет! — голос Нэнси звенел от страха. — Какой идиот вырубил электричество?
— Само вырубилось, — я узнала голос Глеба, он был странно спокоен, даже весел. — Во оторвались, да?.. Нас же затопило!.. Прикольно, братцы. Будет, что вспомнить. Иван, тут какие-нибудь свечи есть? Надо зажечь и осмотреться.
— Сейчас поищу, — пропыхтел Иван. — Ох, головааааа моя…
— А духотища… кондиционер сдох, что ли? А, ну да, электричество-то…
— Вода прибывает, — напряженно сказал Антон. Он был уже совсем близко от меня. — Вера, ты где?
— Я здесь, — я протянула руку и наткнулась на его горячее плечо. — Я на диване.
Он сразу обнял меня.
— Ты цела? Все в порядке? А где… Жека?
— Не знаю, — ответила я растерянно. — Я же ничего не помню!
— Совсем?
— Совсем.
Он легонько отстранил меня, продолжая держать одной рукой за плечи.
— Пипл, где Жека?
— Жека! Эй!..
— Может… он утонул?
— Он что, на полу спал?
— Кто его знает… Жека!.. Не видно же ничего… Иван, ты свечи нашел?
— Да что вы, с ума сошли! — Нэнси нервно засмеялась. — Неужели можно так обкуриться, чтоб не проснуться, когда вода заливает!..
— Запросто. У нас тут был одни… Так… свечи нашел, кажется. Эй, у кого зажигалка есть?
— У меня есть, — сказал Антон. — Сейчас, погоди.
— Не уходи, — пробормотала я жалобно. — Я боюсь.
Вода уже покрыла поверхность дивана, подол платья у меня промок, хотя я стояла на коленях.
— Пойдешь со мной? Не бойся. Держись за руку.
— Погоди, я разуюсь.
— Нет, не разувайся. Мало ли что тут на полу. Спускай ноги. Вот так. Не бойся, я тебя держу…
Я не видела Антона в темноте, не могла различить даже силуэта, но зато его рука была такой теплой, такой крепкой. Я боялась выпустить эту жесткую мокрую ладонь даже на мгновение. Мы побрели уже по бедра в воде — то есть, это мне было по бедра, Антону, наверное, все еще немного выше колена. Кажется, он все-таки что-то видел в этой тьме, потому что мы ни на что не наткнулись и благополучно добрались до стойки. Я стала шарить вокруг, нащупывая табурет, но Антон молча подхватил меня подмышки и посадил прямо на стойку. Теперь мои ноги не касались воды, и я вздохнула с некоторым облегчением, продолжая, однако, цепляться за руку своего спасителя.