— В том, что сосед на таком «лексусе» ездит, что нам даже с премиальными до пенсии не заработать. А у нормальных людей из-за этого не стоит…
— Не, парни! — Калашников решительным жестом затушил окурок об стол. — Кури не кури, а достал уже этот запах. Давайте, может, в другой вагон перейдем? А то провоняем — ни один «Ваниш» не спасет.
— Да это ведь отстойные вагоны, здесь везде такие ароматы. Потерпи, уже недолго осталось. — Курков посмотрел на часы. — Меньше часа.
— Не, все равно. Пойду в тамбур.
Тюля уже и сам не помнил своего имени. Точнее, не хотел вспоминать, как и прошлую жизнь. Однако это не имело значения, поскольку в тех кругах, где он имел честь вращаться, имя иметь необязательно. Тюля — и все. И почему его именно так прозвали, он за давностью лет тоже позабыл.
Впрочем, вопросы антропонимики Тюлю на данный момент волновали менее всего. У него были заботы поважней.
Вчера ночью на сортировке они с таким же профессиональным бомжом Колей-хромым слямзили в поданном под разгрузку рефрижераторе увесистый блок замороженной трески и потом поочередно (мало того что тяжелый, так еще и холодный, сволочь!) тащили его через пути. По времени могли бы еще ходку сделать — Тюля предлагал. Но Коля-хромой заявил, что хранить рыбу им все равно негде, и та стухнет, прежде чем они успеют ее оприходовать. Да и возвращаться — примета плохая. А уж кого-кого, а Колю-хромого Тюля слушал. Как-никак, высшее образование у человека, что среди обитателей городской свалки, расположенной неподалеку, огромная редкость. Да и шустрый, несмотря на хромоту. Однажды, удирая от вохровцев, сумел проскочить под движущимся составом и благополучно уйти. Причем не просто так, а с ящиком консервов. Высший пилотаж!
Перебросив добычу через невысокий забор, отделявший сортировочный парк от паровозного кладбища, бомжи спрятали ее под сиденьем в купе пассажирского вагона, что покоился с миром в тупике кладбища. Вагон этот уже четыре года врастал тут в рельсы и частенько служил воришкам перевалочной базой. Тащить на свалку сразу всю рыбу смысла не имело — налетят толпой и отберут. А так, принося понемногу, можно на пару недель растянуть — супчик сварганить, благо овощи на огородах дачных поселков уродились, или даже в углях запечь. Уже завтра блок хоть немного подтает, и можно будет оторвать от него пару-другую тушек.
Они сговорились встретиться у заветного вагона, как стемнеет. Днем Тюля отоспался, пригревшись на солнышке, а ближе к ночи отправился в путь. Тропа была нахожена, и вскоре он оказался на месте. Коля еще не появился, и Тюля, чтобы лишний раз не светиться, решил подождать его в вагоне.