— Так ведь все мы не без греха, — философски заметил Кленов. — И потом, осуждать-то легко. А вот когда сам в такой ситуации окажешься… Да еще если у пацана родителей нет, и заступиться за тебя некому.
— Я ему то же самое говорила. А он уперся… Ой, смотрите! Нашла, кажется.
Воронова присела и осторожно отодвинула кусок гравия. Между ним и боковиной деревянной шпалы тускло поблескивал маленький цилиндрик гильзы.
Светлана обернулась в сторону вагона, где укрылись от дождя эксперт с понятыми:
— Идите сюда… Иван Николаевич, — следователь посмотрела на командира СОБРа, — мы тут сами закончим. А вы, пожалуйста, поднимайте своих ребят и срочно найдите мне того машиниста электрички. Хоть из-под земли…
* * *
Краснов откинулся на спинку кресла и уставился на Светлану страдальческим взором:
— Ты же знаешь, что дело — на контроле в Следственном комитете!
— Ну и что? Кто узнает? Журов уже улетел.
— Да плевать мне на Журова, он мент, а не из комитета, — мрачно буркнул тот. — Свет, я серьезно. Всплывет, что ты с Елагиным в изоляторе встречалась, неприятностей не оберешься. И тебе достанется, и мне. Что за дело к нему?
— Надо кое-что уточнить.
— Так скажи мне, я уточню.
— Понимаешь… — Воронова замялась. — Тут — скорее личное.
— Час от часу не легче. Какое личное?! Ты что, первый день в следствии? Не успеешь за проходную выйти, как твое «личное» в общественное превратится. Со всеми вытекающими последствиями.
— Неужели ты не понимаешь, что ситуации разные могут быть?
— Понимаю. Но и ты пойми: дело — резонансное. Зачем нам лишние проколы?
Воронова тяжело вздохнула и уселась на стул напротив коллеги.
— У тебя сигареты есть?
Краснов достал из кармана пачку «убийц», пододвинул коллеге пепельницу и с готовностью щелкнул зажигалкой.
Некоторое время они молчали. Наконец Воронова не выдержала:
— Жень, ну я ведь тебя всегда выручала… Выручи и ты. Пожалуйста! Я очень редко о чем-то прошу, но сейчас — как раз такой случай. Кто-то, помнится, здоровьем собственным клялся, которое одно, и другого со склада не выдадут…
Краснов раздраженно глянул в окно, потом забарабанил пальцами по столу.
— Бог с тобой, встречайтесь. Но — только в моем присутствии. Я завтра Елагину обвинение должен предъявлять, вот и переговорите. Дам вам минут пять.
— Нет, Женя, — покачала головой Светлана, — не завтра. Сегодня. Прямо сейчас. Насчет дежурной машины я уже договорилась… И не надо на меня так смотреть! Это крайне важно, поверь слову.
— У тебя — как у того солдата, — укоризненно вздохнул Краснов, убирая в сейф разложенные на столе бумаги, — «Дай, бабка, водички испить, а то так есть хочется, что аж переночевать негде»…