Он придумал растирать зерна между двумя плоскими камнями так, что получалась не крупа, а мелкая мука. Сперва ее тоже в основном варили, как и крупу, затем Каин додумался смешивать ее с водой, учил этому искусству мать, и она под его руководством и наставничеством впервые испекла на раскаленных камнях хлебные лепешки, а потом уже сама начала пробовать то раскатывать тесто очень тонко, то пробовать печь пышные оладьи, то умело изготавливала ровные красивые квадратики.
— Ну хорошо ведь, мама? — спрашивал он то и дело умоляюще. — Получилось?
— Все великолепно, — заверяла она со счастливым смехом. — Просто замечательно! Никто не ожидал…
— А что же отец молчит?
— Он еще не привык, — объяснила она. — Мы же все эти годы питались только мясом и рыбой. Ну, еще орехами да ягодами… но только сейчас у нас на столе такое чудо!
Он побежал к Адаму.
— Отец, мама научилась готовить булочки!
— А что это?
— Пойдем, увидишь…
Он ухватил его за руку и тащил, донельзя довольный.
Авель посматривал ревниво, он увлекся овцами: отец, охотясь на оленей, диких коз и гусей, нередко приносил оставшихся после них детенышей, чтобы дети поиграли, а потом можно зарезать.
Но Авель плакал и не давал убивать козлят и ягнят. Он упросил сделать отца возле дома загородку, где и держали подрастающих животных.
Точно так же Адам однажды принес убитых волка и волчицу, а за пазухой у него копошился крохотный волчонок. За это время умер верный пес, Адам впервые плакал, когда тот смотрел на него медленно угасающим взором, полным любви и преданности, Ева рыдала в голос. Пса похоронили недалеко от их пещеры и положили большой надгробный камень. Теперь Авель взялся выхаживать детеныша.
Адам намеревался убить зверька, как только тот станет опасен, но волчонок рос, счастливо спал вместе с Авелем, признав его родителем, безумно любил его, ревновал даже к Адаму и Еве, и Адам все откладывал истребление опасного хищника.
А потом как-то оказалось, что это уже не волчонок, а большой крупный волк, очень сильный, помогает Авелю загонять расплодившихся овец в загон, отыскивает и приносит потерявшихся ягнят, и Адам сказал, все еще колеблясь:
— Ладно… пусть живет. Только смотри… волк все-таки.
— Отец! — вскричал Авель возмущенно. — Он же только нас считает своей семьей! Если нападут волки, будет драться рядом с нами против всех зверей на свете!
— Гм, — добавил Адам в сомнении. — Ладно, посмотрим.
Каин сказал хмуро:
— Только пусть еще следит, чтоб твои овцы не лезли на мое поле.
Авель сказал виновато:
— Каин, только одна овца и отбилась в ту сторону!