В прокуренной комнате стояли столы, поодаль виднелась стойка, и вот за нею толстый и небритый бармен с усами мадьярскими стоит и на вошедшего Ш. брезгливо посматривает. По стенам и впрямь были носки во множестве развешены для интерьера, драные, застиранные и заношенные. Воздух был полон кислых, непредсказуемых и возмутительных испарений.
— Водки? — спросил бармен у Ш.
— Я Ротанова ищу, — возразил Ш., глядя мимо бармена, в стену.
— Какую фамилию он назвал? — переспросил кто-то.
— Вот. Сам не знает, что он говорит, — сказал другой.
— А ты, собственно, кто? — говорил бармен. — Может, инвестор?
Возле Ш. остановился кто-то, прежде вытиравший тряпкою со стола, и теперь несший грязную посуду на подносе. Ш. помедлил, душою своей неосторожной, размашистой все же помедлил.
— Да, — сказал человек с посудой. — Мы теперь инвестора ждем.
— Все мои инвестиции спонтанного и подспудного свойства, — Ш. выговорил изобретательно, и пара пьяных, за столами сидевших, на него осоловелые свои взгляды направила. Во всяком слове своем умел он уверенно следовать своим мгновенным тяжелым тенденциям.
— А зачем тебе Ротанов? — говорил бармен и, зевнув, гнилыми зубами оскалился. — Выпей лучше наших напитков.
— Может, ему и впрямь Ротанов нужен, — говорил помощник бармена.
— А ты его не защищай, не защищай! — гаркнул тот из-за стойки. — Все теперь такие защитники стали!..
— Просили ему привет передать, — Ш. объяснил, едва приметно спиною своею и смыслом своим напрягаясь.
— Вот видишь: привет передать просили.
— От кого привет-то? — настаивал неугомонный бармен.
— Так он здесь, что ли? — перебил того Ш.
— Он, должно б-быть, подослан, — говорил один из пьяных, головою нетрезво поматывая.
— Мы не знаем никакого Ротанова, — вставил еще и посудомой свое слово решительное. Разговор упорно не складывался, и Ш. уже начинал жалеть, что вообще затеял его.
— У нас его не бывает, — согласился и бармен.
— А ч-что ты тут хамишь? — говорил пьяный с неопределенной угрозой, вставая и снова на место плюхаясь.
— Может, у меня товар для него, — Ш. говорил, переступая с ноги на ногу в приближающемся своем беспокойстве.
— Что за товар? — посудомой встрепенулся лицом.
— Ну это уж мое дело! — огрызнулся Ш.
— Нет, ты покажи товар-то. Что ты темнишь?
— Мы любим тут всякий товар посмотреть!..
— Ротанова тут часто разные коммерсанты спрашивают, — с шумом ноздрей его вздохнувши, выдавил из себя пьяный.
— Ты коммерсант? — спрашивал Ш. посудомой.
— Коммерсант недорезанный!.. — говорил еще пьяный, с усилием держась за столешницу.
Товарищ его грузно из-за стола поднимался.