— Что ты паникуешь, что нервы рвешь? Думаешь, разгильдяйничают шоферы, не понимают без твоих «SOS», как дорого время в уборку? Может, на сотню шоферов найдется один лентяй, так его все равно никакими сигналами бедствия не проймешь. А большинство… Ты вот с комбайнером посменно работаешь, а шоферы днем зерно от комбайнов на ток возят, ночью — с тока на элеватор. По часу, от силы по два в сутки спать приходится. Да и то в кабине на руле или на сиденье прикорнешь…
По воспаленным векам, по красным жилкам на глазах Степана Максим понял: верно, шоферам не легче живется в уборку, чем механизаторам. Неловко ему стало перед товарищем. А вскоре отпала и необходимость в сигналах «бедствия».
Года два назад в районе работала на вывозке зерна армейская автоколонна. Когда уборка закончилась, солдаты-шоферы уехали в свою часть, а грузовики, отслужившие, надо думать, «призывной» срок, были переданы колхозам и разным учреждениям. Одну из машин выделили и Дымельской восьмилетке. Была она ветхая, но дрова из тайги для школы могла возить. И возила, пока нерадивый физрук (шофера школе по штату не полагалось) не разморозил прошлой зимой головку блока. Новую головку сразу не смогли достать. А потом кто-то из «добытчиков», водящихся еще между шоферами, снял и утащил аккумуляторную батарею, генератор. И на грузовик, поскольку он относился к категории списанных, окончательно махнули рукой. Стоял он теперь в дальнем углу двора.
Все это мельком слышал от людей Максим, но пропустил в то время мимо ушей. Теперь же, удрученно ожидая на мостике комбайна запаздывавшие грузовики, вспомнил о школьной развалюхе. Что если попытаться отремонтировать ее?.. Развалюха-развалюхой, а проходит осень — уже великое дело!
С разрешения директора («Пожалуйста, восстанавливайте, только своими силами, а не за счет школы») Максим осмотрел грузовик. Слухи подтвердились. Блок разморожен, ни батареи, ни генератора нет. Утащены бензонасос и бобина, выбиты фары, вывернуты лампочки. Все остальное, правда, цело, но парень приуныл: мыслимо ли пустить эту рухлядь в ход?
Особенно удручающе подействовала на Максима пустяковая деталь: в отражателе одной из фар лежал желтый обмылок. Возвращаясь из школьного огорода, тут, видать, мыли руки. Воду наливали в радиатор и, когда надо, отвертывали спускной краник: между передними колесами стояла грязная лужица. Несомненно, человек, догадавшийся использовать бачок радиатора в качестве умывальника, не лишен был смекалки. Но это-то чуть и не принудило Максима повернуть оглобли назад. Наверное, он и отступился бы, если бы не заметил кривую улыбку директора: «Что, зелен-жидковат для такого дела?»