И уже другим, спокойным тоном сказал:
– Не видели караульные Яира. Где-то по дороге сгинул.
Вэлвиль, когда остался с другом наедине, мрачно процедил:
– Ничего, все равно свернем башку убийце!
На том и порешили.
Кочевники встретили посланников божественного народа с великим почетом: определили на постой в лучшие жилища и прислали красивых молодых женщин. Правда, плотские утехи прошли мимо Эли с Вэлвилем – друзей поставили охранять жилище жрицы. Да и не решился бы Эли брать кого-то в постель, пока Иска рядом. Нет, не Иска – всесильная Айелет! После встречи в Сырте Эли перестал их разделять даже для себя. Иска уже давно не была той девушкой, которую он полюбил. Тяжесть провидения, доля избранной превратили ее в совсем другое существо, не ровню Грэзу. Иска уподобилась богине, стала над судьбой обычных смертных. Чашу весов, на которой были собственная жизнь, сгинувшая любовь, терзания Эли и даже ребенок, тяжелой гирей перевесил долг перед сирин. Великая провидица дышала только одним – грядущей войной.
И юноша смирился – кому, как не воину Борра, принять такую судьбу? Он теперь тоже жил лишь верой в собственное предназначение. В свою судьбу: Иска не стала скрывать от него видение, рассказала все как есть. Долгой жизни любовнику пророчица не обещала и правильно делала. Парень давно разуверился в сказках со счастливым концом. Даже больше… Смерть в бою казалась Грэзу достойным завершением жизни. Она освободила бы его от клятвы, а Иску – от ушедшей любви.
Юноша часто раздумывал: что ждет сирин в случае победы. Победный марш по чужой земле? Города, полные или мертвых, или тошнотворно покорных боулу? А нужны ли сирин такие города? Что принесут обещанные власть и богатство, кроме грехов побежденных? Души сирин слабы – это Эли понял еще в Сырте. Крылатый народ не удержится от соблазна и уподобится земляным крысам. Это непременно случится! Это уже случилось. Не отвернутся ли боги от своих детей, если поймут, в кого они превратились? Наступит хоть когда-нибудь та счастливая жизнь, о которой мечтают сородичи?
Ответа на эти вопросы Эли не знал. А может… не хотел знать. Предпочитал верить, что вместе со смертью Ансуре канут в небытие и взлелеянные его мерзостью грехи.
Вэлвиля, в отличие от друга, подобные мысли не мучили. Он был не против пройти с мечом до края океана, через весь материк, а если потребуется – полететь на другой конец земли, без лишних раздумий и рассуждений. Но в одном друзья оказались похожи: в готовности умереть за свой народ и друг за друга. Яир был не таким. Он легко отдал бы жизнь за Грэзу и Вэлвиля, но зато сомневался в справедливости войны. Парень не верил в избранность сирин. Наверное, боги отвернулись от него в трудную минуту именно из-за сомнений. Бусина из сердолика, керамическая дудочка, амулеты да обросшая металлом татуировка драконов – вот и все, что осталось от белобрысого мага на память.