— Так, так — медсестра пристально вглядывалась в непонятное мельтешение, и Надежда снова почувствовала страх. А вдруг там окажется что-нибудь не так?
— Что там? — Надежда с неприязнью ощутила жалобные интонации в собственном голосе.
Медсестра улыбнулась.
— Все просто отлично. Никаких патологий.
Надежда облегченно выдохнула. Медсестра нахмурилась:
— Так, Наденька, сохраняйте спокойствие, а то ничего не разобрать… Сейчас, посмотрим кто там у нас. Мальчик или девочка…
Почему-то этот вопрос даже и не приходил в голову Надежды. Раньше она не задумывалась о том, кого хочет больше — сына или дочь. Скорее всего она бы одинаково любила и озорного мальчишку, и проказницу дочурку.
— Ну, кто? — Надежда вытянула шею, пытаясь подсмотреть, что там на экране. Какие-то пятна — ничего не разобрать. Как она может что-либо увидеть на этом экране?
— Прячется, не хочет показывать… Так, ага…
Надежда затаила дыхание.
— Девочка… Да… Точно — девочка.
(Еще одна маленькая Надя Жданова)
— Фотографию хотите? — медсестра посмотрела на Надю, и та кивнула головой.
Медсестра ткнула кнопку, и что-то загудело в недрах умной машины. Раздался непонятный стрекот, машина поднатужилась, и из расположенной сбоку щели, выплюнула небольшой, сантиметров десять на десять, снимок.
— Держите мамаша — медсестра протянула снимок.
В мельтешении пятен, Надежда пыталась угадать очертания малыша. Она повертела снимок и так и сяк. Ничего не разобрать. Она жалобно посмотрела на медсестру.
— Ну смотрите — медсестра развернула снимок — вот головка, вот ножки, вот тут сердечко…
И как только она это сказала, Надежда тут же рассмотрела все. С фотографии, улыбаясь, на нее смотрел ребенок. Ее ребенок, ее малыш…
Медсестра протянула салфетку, чтобы Надежда оттерла гель. С трудом, убрав остатки смазки, Надежда натянула футболку, и погладила рукой живот.
Медсестра улыбнулась на прощание, и вновь повернулась к аппарату, подготавливая его к следующему обследованию.
Надежда вышла на улицу. Несмотря на то, что увиденный сон казался уже чем-то далеким, Надежда все равно испытала странное облегчение, покинув стены женского отделения. Она уселась за руль и вновь достала из сумочки фото.
Первая фотография. А сколько их будет еще…
Детские забавы, первый звонок, выпускной, свадьба — большие и маленькие, радостные и не очень, — но эта навсегда останется для нее самой лучшей.
(Хей, детка — это лучший снимок в твоей жизни, не так ли?)
— Лучший снимок — прошептала Надежда, и, повинуясь внезапному порыву, поцеловала фотографию.
Теперь, когда все тревоги (или почти все) остались позади, она чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ей хотелось кричать, чтобы все знали о том, как она счастлива. Надежда улыбнулась.