— Отрадно, что хоть кто-то нашел время на чтение, — заметила Слоан таким тоном, будто
Реджина — гадина, выползшая из грязи под камнем.
— Жаль, в этом году Маргарет нам не помогает, — пожаловался один из членов жюри. — У нее такой тонкий вкус.
— А что с ней? — поинтересовалась Реджина. Ну вот, приходится отдуваться за другого человека.
Если бы Маргарет взяла на себя привычную роль члена жюри, Реджина ходила бы на работу без страха, что ее вызовут на собрание. Внезапные встречи с Себастьяном мешают нормально трудиться. Дьявол, они мешают ей нормально дышать!
— Бедняжка уже почти не видит, — сказала Слоан. — Куда ей браться за кипу книг, на которые дан всего месяц!
— Членов жюри нам хватает, — заметил Себастьян. — Иной вопрос — авторы. Замену
Джонатану Сафрану Фоеру нашли? Никому вчера не звонили?
Кто-то робко предложил кандидатуру Джея Макинери, и все дружно застонали.
— Опять?
Сама Реджина прекрасно знала, кого хочет видеть на полках библиотеки. Она недавно второй раз перечитала «Состояние удивления» Энн Пэтчетт; кругом книжные магазины закрываются, а Пэтчетт умудрилась открыть в Нэшвилле собственную лавку.
— Как насчет Энн Пэтчетт? — предложила Реджина.
Все зашептались.
— Мы предпочитаем ньюйоркцев, — напомнила Слоан. — Обладателям премий приходится много бывать на публике, а провинциалы вечно просят компенсировать им расходы на дорогу.
— Мне мысль нравится, — возразил Себастьян. — Я недавно видел Пэтчетт в повторе шоу
Колберта. Она просто очаровательна.
— И еще она ярый поборник интересов читательского сообщества, — добавил кто-то из членов жюри.
— Давайте проработаем этот вариант, — сказал Себастьян. — Внесите Пэтчетт в список но-минантов. Дорис, позвоните в «Харпер-Кол-линз» и справьтесь относительно ее графика.
Все как-то резко засобирались. Заседание подошло к концу.
Реджина с трудом поднялась со стула и забросила лямку рюкзака на плечо.
— Реджина, вы останьтесь. Обсудим еще кое-какие дела. Слоан, вы ведь сумеете спуститься по лестнице без помощи Реджины?
— Лишь бы в привычку не вошло, — не скрывая раздражения, ответила Слоан и вышла.
Когда комнату покинул последний участник встречи, Себастьян закрыл и запер дверь.
— Плакала моя теория о твоей маскулинно-литературной ориентации, — признался он. — Вариант с Пэтчетт хорош. Молодец, что высказалась.
Как снисходительно.
— Не считаю это геройством.
— Зато, наверное, считаешь геройством уклонение от инструкций? Ты не надела туфли, что я тебе прислал.
— Не хочу носить их на работе, — нервно ответила Реджина. Да что это она? Объясняется, словно нашкодившая девчонка.