Однако она так же, как и он, дрожала от страсти, прижимаясь к нему всем телом. Ее груди прижимались к его груди, а ее бедра — к его бедрам.
Подхватив Иден на руки, он понес ее к кровати. На прикроватном столике стоял кувшин с ароматизированным гусиным жиром, который дала ему миссис Микс. Однако он уже почувствовал, какой сильный жар исходит от ее тела, и понял, что жир ему не понадобится.
— Иден, я хочу доставить тебе удовольствие. Огромное удовольствие, — сказал он, ложась на кровать и сбрасывая туфли.
Схватив Пирса за лацканы пиджака, она притянула его к себе и начала целовать так пылко и страстно, что он забыл обо всем на свете.
Когда же она начала стягивать с него пиджак, то он забыл о том, что дал себе слово обращаться с ней очень нежно и осторожно. Ему нужно было расстегнуть ее платье. Пирс нащупал у нее на спине два ряда пуговиц. Сначала следовало высвободить Иден из кружевной юбки, а потом из платья. Пуговицы были очень маленькими, и ему пришлось изрядно повозиться с ними. Если бы его невеста была застенчивой и робкой и спокойно лежала на кровати, не мешая ему, он бы справился с этим гораздо быстрее.
Оставив на некоторое время неподатливые пуговицы, Пирс помог ей снять с него пиджак, а потом снова принялся за работу. Иден же, не теряя времени, начала развязывать его шейный платок. Ее пальцы были более тонкими и ловкими, и поэтому она очень быстро справилась с этим делом и стянула платок с шеи Пирса. После этого Иден расстегнула его жилет.
Пирс тем временем продолжал сражаться с пуговицами, однако ему никак не удавалось расстегнуть их. Как же, черт побери, они ему надоели!
Она уже почти полностью раздела его, а он продолжал возиться с ее одеждой. Застонав от досады и нетерпения, он перевернулся на спину и, обхватив Иден, положил ее на себя сверху.
— Пирс?
Он осторожно прикусил ее нижнюю губу. На него посыпались заколки, которые выпадали из ее волос вместе с бутонами цветов, украшавшими ее прическу. Однако он не обратил на это никакого внимания. Ее поцелуи были горячими и хмельными, как самое крепкое вино, но опьяняли гораздо сильнее… И это мешало ему сосредоточиться, когда он снова принялся за эти чертовы пуговицы. Он расстегнул одну пуговицу. Его пальцы запутались в ее шелковистых волосах. Потом расстегнул вторую…
Оторвавшись от ее губ, он издал громкий стон, и она расхохоталась.
— Не вижу в этом ничего смешного, — заявил он и тоже засмеялся. — Я уже готов разорвать на тебе это платье.
— Позволь мне помочь тебе, — тихо произнесла она.
Он хотел возразить, но она села на него, обхватив ногами его бедра и укрыв его своими юбками. Он понял, что, надев корсет, она тем не менее не надела ни панталоны, ни нижнюю юбку, и почувствовал, что своим самым интимным местом она сейчас прижимается к его животу.