Он подошел к письменному столу и открыл один из ящиков.
— Вы готовы принять банковский чек? — спросил он.
— Конечно, милорд, — вновь улыбнувшись, ответила мадам.
Иден с ужасом наблюдала за тем, как Пирс достал чековую книжку и начал что-то в ней писать.
— Пирс, нет, — взмолилась она.
Он продолжал писать, не обращая на нее никакого внимания.
Тогда Иден подошла к столу и накрыла ладонью лист чековой книжки.
— Нет! — крикнула она.
Пирс поднял голову и посмотрел на нее… Она испугалась, увидев его лицо. Вместо нежного и ласкового любовника она увидела незнакомца с холодным, решительным лицом.
— Другого выхода я не вижу, — жестко произнес он.
— Нет, ты не прав, выход должен быть, — прошептала Иден. — Это неправильно. Это несправедливо.
— Я просто выполняю свой долг, — ответил Пирс, упрямо сжав губы.
— Долг перед кем? — не унималась Иден.
Он не ответил ей и снова начал писать.
Иден отошла от стола. Она была в полной растерянности.
Для того чтобы чернила быстрее высохли, Пирс посыпал песком лист бумаги, а потом, сдув песок, поднялся из-за стола и подошел к мадам Индрени. Однако чек он ей не отдал.
— Мне нужны гарантии. Я сейчас отдам вам чек, а вы через месяц снова приедете ко мне за деньгами, — сказал он.
— Я — деловая женщина, а не шантажистка! — Мадам гордо вскинула голову. — За свои деньги вы купили мое молчание. Я отдам долг своим арабским друзьям, и мы покончим с этим делом. Я получу то, что мне полагается, и вы больше никогда не увидите меня.
Зажав чек между двумя пальцами, Пирс протянул его мадам. Она взяла его, сложила пополам и засунула за корсаж платья.
— Приятно было иметь с вами дело, лорд Пенхоллоу. Пойдем, Ферт, — сказала она, обращаясь к своему охраннику.
И они вышли из кабинета.
Иден и Пирс остались одни.
Оба молчали.
Иден услышала, как хлопнула парадная дверь. Мадам Индрени навсегда исчезла из ее жизни. Иден просто не могла в это поверить. Она устало опустилась в кресло, стоявшее возле письменного стола Пирса. Оно все еще хранило тепло тела мадам.
Пирс обошел вокруг стола, захлопнул чековую книжку и, положив ее в ящик, задвинул его внутрь.
Что теперь будет?
— Пирс, прости меня, — прошептала Иден, разглядывая замысловатые узоры на индийском ковре.
Он не ответил ей.
Подняв голову, она увидела, что он смотрит в окно. Он стоял, освещенный полуденным солнцем, и черты его лица казались более четкими и резкими. Плотно сжатые губы придавали его лицу волевой, решительный вид. Этого мужчину она любила больше жизни.
Любовь. Они были вдвоем в этой уединенной комнате, где воздух был заряжен невысказанными словами, и Иден поняла, как сильно и самозабвенно она любит его.