Ни одна должность не была наследственной. Вождю мог бросить вызов любой из мужчин. Разумеется, тут были кое-какие правила, но в итоге все решали сила и ловкость, мозги как-то в расчет не брались. Шаман не мог взять себе ученика по своему усмотрению, даже если имел детей. Нет, учить своего отпрыска ему никто не запретит, но кому быть официальным учеником шамана, решали все шаманы на общем совете, и, разумеется, решающее слово было за верховным шаманом. Ну а старейшиной мог стать абсолютно любой, тут главное достаточно долго прожить. Считалось, что если человек сумел дожить до старости, то он достаточно умен и опытен.
Вот в этом и заключалась закавыка. Вейн, конечно, мог организовать роспуск рода и перемещение лиц из одного рода в другой, но на этом его полномочия заканчивались. Кому быть вождем, охотники должны были определять сами, и никак иначе. Короче, Табук подводил все к тому, что надо бы провести ритуальную схватку.
Нормально?! Они, пришлые, хотят взять полноту власти в свои руки. Вернее, этого хочет Табук – Гарун явно уже принял лидерство товарища. Но какая, собственно, разница. Может, они теперь и перераспределением ценностей будут заниматься? Караул! Грабят!
– Ты хочешь бросить мне вызов, Табук?
– Да.
– Хорошо. Мы будем драться. Сегодня же.
Ритуальная схватка проводилась перед всем родом, так как все должны были быть свидетелями такого события. Сама схватка не предусматривала никаких правил, только два ограничения – никакого оружия и никаких смертей. Ни то, ни другое в планы Дмитрия не входило, как и перевод на инвалидность, что никоим образом не регламентировалось правилами.
Когда стемнело, провели ритуальные танцы. Сначала танцевали женщины, потом мужчины. Это тоже было своеобразным соревнованием, и Дмитрий его проиграл вчистую, что было прекрасно заметно по выражениям лиц всего рода, даже детей. Только Сайна посматривала на окружающих с загадочной улыбкой.
Наконец настал момент, когда перед ярко полыхающим костром остались только двое. Табук был покрепче сложением, чем его противник, двигался более грациозно, словно хищник, подбирающийся к своей добыче. Дмитрий двигался достаточно плавно и не менее уверенно, но вынужден был признать, что и физическая сила, и ловкость на стороне его противника. Получалось, что ни в коем случае нельзя переходить в ближний бой, а если и допускать его, то лишь в случае уверенности, что ему удастся взять противника на болевой или вырубить. Он хорошо помнил, насколько сильными оказались молодые хакота, этот же был и постарше, и помассивнее, а значит, много сильнее и опытнее. К тому же его шею украшали весьма солидные трофеи – там были клыки волков, кабанов, еще кого-то, различные когти. Довольно внушительная коллекция для такого возраста – она если и уступала трофеям Рохта, то не намного. А значит, этот охотник достаточно ловок и изворотлив.