ГЛАВА 9 ГУСАРОВ. РАДОСТЬ СОЗИДАНИЯ
Восемь месяцев прошло с того момента, как Гусаров ступил на благословенную землю Германии… Как сейчас помнил, по малой нужде ступил, просто вынужден был спрыгнуть. Сколько можно терпеть?
Прошла осень. Закончилась зима. Сейчас повсюду была середина благословенной весны, теплой и непривычно ласковой, но ничего этого строительный разнорабочий Гусаров не видел или вернее не замечал.
Что же произошло за это время?
Общим счетом — ничего.
Та работа, которой он занимался в течение всего светового дня, а иногда и сумерек так выматывала, что обращать внимание на что-то другое сил уже не оставалось.
Сил хватало только дотянуться до спального места и рухнуть в забытьи на выделенный артелью жесткий топчан.
Чтобы выпить алкоголя или подраться с дружескими, но ужасно обиженными на всех албанцами даже и мыслей не появлялось.
Общение с желанным женским полом претерпевало системные изменения и переходило в активную фазу в момент разглядывания расклеенных у изголовий кроватей веселых картинок порнографического содержания заменяющих: искусство, литературу и тоску по Родине.
Все это происходило по простой причине которую, давно тому назад указал «херр» Марксэнгельс. Он говорил о бесчеловечной сущности капитализма, а многие не верили. Когда пришлось столкнуться — ужаснулись.
По шатким, зимой часто обледенелым подмостям на высоту пятого этажа при помощи носилок и разных украинцев, белорусов, русских поднималось, перетаскивалось много всякой всячины: шлакоблоки, раствор, цемент, кирпич и т. д.
Двенадцать часов бега по шатким доскам, когда в любой момент можно было сорваться вниз и… К ебени-матери… Вдребезги…
Такие акробатические обстоятельства довольно основательно травмировали психику и если бы не необходимость хватать следующие носилки и тянуть их наверх, можно было сорваться в нервном крике.
* * *
Херр Гусаров ни один раз пожалел о том, что не может штукатурить или класть — всё на всё… в т. ч. облицовочную плитку. Однако мирился с этим, уговаривая себя потерпеть еще, хотя бы день, особенно налегая на то, что до окончания строительства времени осталось совсем немного. Не очень молодой, но сверхтренированный организм помогал ему в этих уговорах, в том числе, чтобы справляться с адскими нагрузками.
Жаловаться на такие условия труда и отдыха?
Смысла не имело.
Во-первых, он знал, что его ждет на подобной стройке еще тогда, когда состоялись смотрины «работник-хозяин».
Во-вторых, в случае малейшего бунта, несмотря на боевой опыт его, как нелегально находящегося на территории страны, попросту вышвырнули бы из нее, с дальнейшим запретом въезда на всю территорию Шенгенской зоны.