- Она сказала, что убийство совершил ее близкий друг, с которым она встречалась, что он все подстроил. Только поняла она это не сразу, уже здесь и решила все рассказать вам.
- А кто он такой - ее друг?
Она виновато улыбнулась, развела руками.
- Ой, я не знаю. Она ничего о нем не сказала, даже имени не называла. Говорила только, что он занимается бизнесом, и все.
Я сделал пометки в блокноте.
- Спасибо, Сюзанна. А прошлой ночью вы ничего не видели и не слышали?
- Видела, - кивнула. - Видела, как Катя встала и пошла к двери. Я не придала этому значения, подумала, пошла в туалет. Ей часто приходилось ночью вставать.
- Почему?
- У нее слабый мочевой пузырь. Она говорила, что в милиции ее били и что-то там повредили.
- А кто знал об этой ее слабости?
-Ой, да все. Здесь же ничего невозможно скрыть.
- А в руках у нее что-нибудь было?
- В каком смысле?
- Ну, веревка там или что-то в этом роде?
- Нет, я ничего не видела.
- Когда это было?
- Ой, я не знаю. Может, часа в два или в три. Не знаю. Я спала уже. А тут проснулась.
- Следом за Трубициной кто-нибудь выходил?
- Да, - кивнула она.
Вдруг глаза ее сделались круглыми от изумления и страха.
И я понял, что сейчас она скажет самое главное.
- Ой! - воскликнула она и зажала рот рукой.
- В чем дело, Сюзанна?
- Вы думаете, что ее?.. - прошептала в страхе девушка, с опаской оглядываясь на дверь.
- Кто выходил следом за Трубициной? - спросил, еле сдерживаясь, чтобы не закричать на нее.
- Ой, я прямо не знаю, - вконец растерялась она.- Я вам скажу, а потом окажется, что она со-. всем даже не виновата.
- Но вы ведь видели ту, кто вышел следом за Катей? Так?
Хомова молча кивнула.
- В таком случае нужно ее назвать. Я ведь не утверждаю, что именно она убила Трубицину, верно? Так кто же?
- Вера Овчаренко, - таинственно прошептала Сюзанна и отчего-то вновь заплакала. - Но... Но... Но как она могла?! Ведь она же была Катиной подругой!
- А после того, как ушла Овчаренко, вы ничего не слышали?
- Ой, правда! - еще больше испугалась Сюзанна. Ее буквально всю колотило от переживаемого волнения и страха. - Слышала! Слышала, Андрей Петрович! Приглушенный вскрик и шум какой-то. Тогда я не придала этому значения. Она, Верка, это сделала! Точно! Потому и говорила, что Катя будто бы собиралась повеситься. Какая непорядочная! Правда, Андрей Петрович?
- Правда, - согласился. У меня у самого от волнения тряслись руки. - А могла Овчаренко одна справиться с Трубициной?
- Нет, вряд ли. Катя была сильной. Вот со мной бы она запросто справилась. А с Катей - нет, одна бы не сумела.