Слишком хорошо, чтобы быть правдой? Ну что ж, почитайте дальше.
Джек и Джил жили в зоне боевых действий. По глазам этих людей нельзя было сказать, что они обитают в нормальном мире. Иногда это бывает сразу понятно. Причем это касалось не только их самих, но и их детей. Складывалось такое впечатление, что на каждом шагу их поджидают мины и растяжки. Маленькая Джорджия пока еще пребывала в неведении относительно опасностей окружающего мира, но три мальчика казались закаленными бойцами. По-моему, можно было даже разглядеть, как над ними клубятся струйки серного дыма. Еще немного, и прозвучит оглушительный взрыв.
Я даже боялся задавать вопросы, но, следуя профессиональным обязанностям, пришлось нырнуть в омут с разбега.
– Вы, ребята, выглядите как связка неразорвавшихся гранат в мешковатых штанах и футболках, – обратился я к мальчикам.
Двое младших рассмеялись, но десятилетний Оливер окинул меня взглядом, выражавшим крайнее презрение. Его глаза говорили, что на такие дешевые шутки его не поймаешь. Он видел меня впервые в жизни, но уже явно был готов на всевозможные грубости. Такая его реакция многое говорила о его окружении.
– Ты и дома так себя ведешь? – спросил я его.
– Как?
На этот раз он ухмыльнулся. Именно что «ухмыльнулся», а не улыбнулся или рассмеялся.
«Да, парень, с тобой придется попотеть!» – подумал я, мысленно переключаясь на четырехколесную передачу.
– Корчишь такие рожи. Делаешь вот так ртом, – тут я фыркнул и попытался изобразить самую кривую и презрительную ухмылку, – или у тебя просто что-то в зубах застряло, и ты попытался их прочистить?
Джейми засмеялся.
– Заткнись, урод, – цыкнул Оливер на своего брата.
– Оливер! Не говори так со своим братом! – одернул его Джек, хотя и несколько сомневающимся тоном.
– А почему он такой придурок?
– Оливер! Прекрати! – вмешалась Джил.
Оливер пробормотал себе под нос нечто, что я разобрал как «Да заткнись ты».
– Извинись!
Он посмотрел на меня вызывающе.
– Чего?
– Ты сказал своей матери, чтобы она заткнулась?
– И что?
Я наклонился и сказал тихим голосом:
– Знаешь, Оливер, я только что познакомился с тобой, но уже понял, что ты очень грубый и невоспитанный мальчишка. Но это хорошо, потому что я как раз привык к грубым и невоспитанным детям. У нас еще будет время узнать друг друга получше и разобраться с твоим поведением. Поэтому я пока что прощаю тебе грубость – не навсегда, а на время, но в моем кабинете никто, то есть совершенно никто , не имеет права оскорблять свою мать. Поэтому ты либо извинишься, либо выйдешь и посидишь в приемной.