Она лежала, уставившись в потолок, и придумывала самые жестокие способы казни мужа за его преступления перед ней, перед их браком. Гильотина - это слишком быстро и безболезненно. Кэролайн хотела, чтобы он страдал, как она, чтобы мучился.., агонизировал.
Сжечь на костре? Повесить? Утопить? Нет, пожалуй, лучше всего четвертовать, решила она. Как в былые времена. Но только после многолетнего одиночного заключения в холодной сырой башне, где компанию ему составят лишь пауки и крысы! К сожалению, эти мысли не принесли ей ни утешения, ни удовлетворения. И ревность Кэролайн превратилась в столь же неистовствую решимость выяснить наверняка, насколько велики преступления Тадео перед ней, как далеко все зашло, сколько раз он изменил ей сегодня.
Его тело, решила ослепленная яростью Кэролайн, скажет мне намного больше, чем вид его машины на стоянке у дома Риты.
Тадео вздрогнул, когда рука жены легла ему на талию, и замер, когда она заскользила дальше. Он резко лег на спину и повернул голову, чтобы видеть Кэролайн.
К этому моменту провоцирующая ладонь уже лежала на его животе, и сердце Тадео бешено билось. От боязни того, что я обнаружу, подумала Кэролайн, или от боязни того, что случится, если моя рука опустится ниже?
- Я думал, ты уже спишь, - произнес Тадео голосом таким же холодным, как и его кожа.
- Я спала. - Привыкшими к темноте глазами она могла видеть его лицо в свете луны, проникающем через полупрозрачные шторы.
Тадео смотрел на нее странным полуприщуренным, тревожным взглядом.
- Я старался не шуметь, - с некоторой настороженностью произнес он.
- Почему?
- Мама сказала, что весь день тебя мучила жестокая мигрень. Она даже дала тебе какие-то таблетки.
- Да. Она очень добрая, твоя мама.
- Верно.
Наступило неловкое молчание, и решимость начала покидать Кэролайн. Ее рука по-прежнему неподвижно лежала на его животе, а сердце готово было вырваться из груди.
- Ты пришел очень поздно, Тад...
- Да, знаю. Мне очень жаль, но Карлос оставил после себя ужасающую неразбериху. Я пытаюсь привести все в порядок до нашего отъезда в пятницу. Однако сегодня мне не удалось поработать, как хотелось: слишком многое отвлекало. Поэтому и завтра вечером придется задержаться подольше.
- Понятно, - протянула Кэролайн, и снова повисло молчание.
- Я не знал, что ты страдаешь мигренью, Кэрри, - сказал наконец Тадео. - Что могло ее вызвать?
"Мысль о том, что все эти годы ты любил Риту! - хотелось выпалить ей. - Мысль о том, что весь сегодняшний день и вечер ты провел в постели с ней!"
Это возродило горькую решимость раз и навсегда вывести изменника на чистую воду.