6.
Я огляделся по сторонам, пытаясь найти хоть какое-то оружие. Справиться с четырьмя сумасшедшими, вооружёнными крюками, голыми руками не представлялось никакой возможности. В углу валялся красный баллон, молниеносно схватив его, я размахнулся и хрясь! что ей силы приложил по башке одного, отшвырнул другого, шмякнув об стену. Это лишь на мгновение остановило их. Они быстро вскочили на ноги, окружили меня. Дьявольски посмеиваясь, начали смыкать кольцо. Держа наперевес смятый баллон, я уже прощался со своей молодой жизнью, когда услышал шипящий звук. Из потолка выпала блестящая, металлическая сетка, и накрыла всех уродов. Раздался треск электроразрядов, вырвался ослепительно-яркий фейерверк искр. Нападавшие попадали друг на друга, запутались в сетке, начали биться в конвульсиях и замерли. Я услышал скрип отодвигаемой ширмы, нащупал щель и выскочил в коридор. Прижавшись к стене, я с трудом усмирил бешено колотившееся сердце. Осмотрев повреждения, решил вернуться к съёмочной площадке. Главное, убраться отсюда к чёртовой матери! Я подлетел к выходу в кафе и чуть не столкнулся с Миланой. Моя ярость мгновенно испарилась, и я уже спокойно поинтересовался:
— Закончились съёмки?
— Нет. Мельгунов стесняется, — скривившись, произнесла Милана. — Пойдём что-нибудь выпьем, — неожиданно предложила она. — Достал он меня.
Я вспомнил бар, где на меня напали уроды и поёжился.
— А здесь есть куда пойти-то? — спросил я.
— Спрашиваешь.
Милана вела меня по узким, извилистым коридорам, освещаемым лишь тусклыми лампочками, а я удивлялся, как она уверенно ориентируется в этом лабиринте. Мы оказались на стилизованной улице, застроенной домиками с балюстрадами, на которые вели деревянные лестницы. Разъехались двери под неоновой вывеской, и мы прошли в кафе, уставленное дубовыми, массивными столами и лавками. Я с облегчением вздохнул, когда увидел совершенно обычно выглядевших людей. Слышался тихий гул, висел сигаретный дым. Милана уверенно направилась в самый дальний конец помещения, распахнула дверь — я чуть заметно вздрогнул, вновь увидев за окном колышущиеся в толще воды зелёные и бурые водоросли, в которых резвились блестящие рыбки.
— Пойду куплю что-нибудь, — предложил я.
— Возьми мне стакан апельсинового сока, пожалуйста.
Когда, мы удобно расположились за столиком, Милана с укоризной взглянула на мой стаканчик с виски и строгим тоном предупредила:
— Олег, не напивайся. Нам сегодня работать и работать придётся.
— Мне нервы надо успокоить, расслабиться, — объяснил я.
— Чего это вдруг? Мы только начали, а ты выдохся уже? Привыкай, по шестнадцать-восемнадцать часов сниматься. Это тяжёлый труд, а не развлечение.