Мазур, подавшись вперед, произнес сквозь зубы:
— Если ты, старая сволочь, не заберешь свои деревяшки, я тебе в спину шарахну без оглядки на традиции…
После недолгого обмена взглядами дон Хайме пожал плечами, с видом непринужденным и не сломленным подобрал обломки трости, вежливо поклонился и направился к выходу упругой походкой хозяина жизни. Спина у него оставалась безукоризненно прямой, голову он держал высоко, и со спины, надо отдать должное, его вполне можно было принять за двадцатилетнего лейтенанта в штатском. Мазур видел в разбитое окно, как благородный дон все той же безукоризненной походочкой шагает к воротам.
— Ты знаешь, я на досуге обожаю пофилософствовать, — сказал он задумчиво. — Как-то вывел для себя определение смертельно опасного врага. По-моему, это тот, кто отвечает трем требованиям: имеет возможность тебя угрохать, желает этого достаточно сильно, и, наконец, настроен решительно. Сдается мне, твой сосед всем трем требованиям отвечает. Не хочу тебя пугать, но очень похоже, он и с тобой больше церемониться не будет. В конце концов, ты не единственная на земле красавица, уж извини.
— Я знаю, — отозвалась Кристина тусклым голосом. — Теперь он и меня прикончит при случае.
— Какого же черта ты ему брякнула насчет любовника? Не могла не понимать, что лишаешь бедолагу последней надежды.
— Именно этого мне и хотелось, — отрезала она. — Отца я ему не прощу. Пора было внести полную ясность… Боже мой, он ведь не врал насчет Роблеса. Если бы врал, Роблес давно бы приехал. Все рухнуло, все…
— Роблес, значит, аквалангист… — протянул Мазур. — Море, море… Он должен был нырять к… цели?
— Ты удивительно догадлив…
— И теперь у тебя нет ни денег, ни аквалангиста, — вслух рассуждал Мазур.
— Придется самой.
Мазур посмотрел на нее, присвистнул:
— Русалочка… Какая там глубина?
— Ну, футов сто…
— Как мы это небрежно произнесли… — сказал Мазур. — Сто футов. То есть добрых тридцать метров… Ты что, ныряла с аквалангом?
— Да, в Штатах. У меня есть сертификат…
— Ну, даже так… — произнес он с преувеличенным почтением. — А сколько у тебя погружений?
— Много.
— А точнее?
— Не менее дюжины.
— Понятно, — сказал Мазур. — Любительский сертификат каких-нибудь ускоренных курсов… А максимальная глубина, на которую ты ныряла?
— Какая тебе разница?
— Все-таки?
— Ну, футов на сорок…
— Один раз, а?
— Два.
— Немногим лучше. Два раза на сорок футов, под бдительным присмотром инструктора, который больше пялился на твою попку в бикини, чем учил всерьез… И еще десяток бултыханий на мелководье. С такими достижениями нечего и соваться на сотню футов, даже на привязи. Угробишься.