Но в следующую минуту его изумление достигло новых высот — вместо того чтобы продолжать путь к причалу, залитый огнями корабль повернул свой огромный нос к городу и бросил якорь посередине гавани. Он упал в воду с грохотом расправляющейся цепи — Ту Вэй мог слышать ее лязг сквозь окна. Отлив потащил судно немного назад. Медленно цепь натянулась. И «Королева Елизавета II» причалила между оконечностью Коулуна и Центральным районом.
Ту Вэй догадался, что причиной этому были соображения безопасности. Англичане боялись, что разъяренные банды могут атаковать терминал. И впрямь могут, подумал Ту Вэй. Но, будучи и в большей безопасности посреди гавани, роскошный лайнер был хорошо виден с обоих берегов. Сотни паромов и катеров сновали туда-сюда круглые сутки, толпы людей гуляли по берегу. И Ту Вэй усмехнулся: не пройдет и сорока пяти минут, как все китайцы в колонии узнают — гуйло струсили.
Он сам не мог бы обставить все лучше. Он снова сел в кресло и вверг своего напуганного мажордома в еще большую панику едкой, довольной улыбкой.
— Отлично! Просто превосходно! Похоже, у нас будет интересная вечеринка, но давайте отодвинем от окна столы. Сделайте так, чтобы всем хватило места у окна, и будем смотреть на представление.
Юноша вовремя остановил себя. Он почти было сказал, что от окон, выходивших на залив, плохо видно сцену. Но дураки — неважно, насколько они красивые, — долго не задерживаются на службе у Ту Вэй Вонга. Юноша понял: тайпан имел в виду, что настоящее представление сегодня ночью будет снаружи, за окном. И он ни на секунду не сомневался — что бы Ту Вэй ни подразумевал под словом «представление», оно состоится, раз старик так сказал. И кто-нибудь мог бы заработать себе скромное состояние, продавая билеты на крышу. Если бы осмелился.
Нрав у дочери был такой же «плохой», как у отца.
Она была неуравновешенной и бесцеремонной — заложница своего темперамента, как и он. Она взрывалась, когда была неуверена, и не скрывала ничего, когда чувствовала себя в форме. Ее амбиции были видны всем.
Такой же плохой, как и он. Вопрос, однако, в том — была ли она такой же хорошей? Осенила ли Викки Макинтош захватывающая дух царственная тупость Дункана? Может ли она, как по волшебству, генерировать грандиозные блестящие идеи и бросаться с ними очертя голову вперед, не думая о трудностях? Или она была просто избалованной дочерью богатого человека, какой казалась иногда? Время покажет. Но если Викки Макинтош окажется такой же хорошей, она будет опасным врагом.
Вивиан До велела своему шоферу высадить ее у ресторана «Лун Ки», в центре, где купила кое-что для обеда с матерью: жареного гуся в сливовом соусе и аппетитную лапшу, и пошла по направлению к узким улочкам старинного квартала, куда они переехали из комнатушки тетушки Чен на Коулуне. Она хорошо помнила суматоху переезда, когда мать уговорила отца, что дела пойдут на лад быстрее, если они будут жить на острове Гонконг.