- Послушай, Оль. Это ведь не дальше твоей видеотеки. Тебе все равно фильмы обратно завозить.
- Ну правда, никак не могу, ты же знаешь, как Гунар в лесу устает. Я даже приезжать к тебе пока не смогу. Денег нет, сама понимаешь. Может быть, сама как-нибудь соберешься. В принципе раз в день автобус школьный ходит или такси можно взять. Я понимаю, ты скучаешь, но мне выбраться к тебе сейчас непросто. Может, потом как-нибудь... Но ничего, все будет хорошо. Поскакала я, пока.
Оля уходила от меня все дальше и дальше летящей, волнующе неровной походочкой, ловко балансируя на своих излюбленных каблуках. Кричали чайки, выискивая в волнах рыбу. Не банально-тривиальное, а золотисто-бирюзово-сиреневое с легчайшими оттенками алого и изумрудного море мерно набегало на деревянную пристань.
Я вдруг остро почувствовала, что прошлое кончается и неведомое, но хорошее будущее стоит у моего порога. Именно почувствовала, а не подумала. Голова же была совсем легка и свободна, и в ней только вертелись две последние строчки стихотворения, в далекой юности написанного моим мужем и посвященного мне:
И тени чаек, вторящих волне,
Плывут неясно в глубине. Глава двенадцатая
Муж решил сделать сюрприз и вернуться с корабля, не предупреждая заранее. И вот как-то раз, возвращаясь с детьми с вечерней прогулки, в наших окнах я увидела свет. Еще сама себе попеняла на забывчивость.
При виде улыбающегося отца дети с оглушительными визгами и расспросами о подарках повисли у него на шее. А я немного растерялась от неожиданности.
- Как же ты сумел попасть в наш новый дом?
- Стареешь, хвостик мой. Памятью слаба стала, вот и забыла дверь в сад запереть. Я походил вокруг да около, потом в доме посидел, и ты знаешь, во всем этом что-то есть!
На мотив цыганского романса он красиво запел:
- Где ж тревога и раздор,
Я в душе спокоен.
Только разум, черный вор,
Действует разбоем.
Только черный уголек
Памяти дымится,
Но ветра нет, и уголек
Не воспламенится.
Я поинтересовалась именем поэта, сочинившего данный шедевр.
- Шедевр принадлежит вашему покорному слуге с мировым именем Игорь. Сочинил их аж во время семибалльного шторма в самом Северном море, ответил, посмеиваясь, мой супруг и без всякого перехода продолжил: - Тебе огромный привет от твоего "Текиллы". Фирма обещает устроить по поводу Пасхи новый вечерок в ресторане, так он заранее вожделеет встречу с тобой. Уж как тебя расхваливал, так расхваливал... Смотри у меня!
Неприятные подробности последнего разговора с бывшей американской подругой вновь всплыли в памяти. Все эти "задержания в аэропортах" и другие глупейшие домыслы окружающих людишек о моей суперскромной персоне тяжелым камнем все еще лежали на сердце. С искренними пожеланиями всем местным сплетникам гореть синим пламенем, я отказалась наотрез принимать какое-либо участие в совместных с такими личностями мероприятиях.