- Небось, сердишься на меня, Наташенька? Скажи уж сразу: я зря зашла?
Эх, опять чарующими звонами серебряных колокольчиков заласкал мои уши ее нежный голосочек, и ничего нельзя было с этим поделать.
- Оленька, солнышко, да я о тебе только сегодня думала. Думала: вот Ольга совсем, видно, онорвежилась, так и не придется больше увидеться. А ты тут как тут, легка на помине.
Ольга наконец перешагнула порог и порывисто обвила мою шею точеными, всегда смуглыми рученьками. Потом в ту же шею она виновато уткнулась носом и влажными губками горячо зашептала о своих, всегда мятежных чувствах.
- Да нет, Наташенька, ты моя самая хорошая - как я тебя забуду? Нет-нет, все не так. Ох, как много сил у меня уходит, чтобы под Гунара подстраиваться. Мне было непросто, но я думала-думала, решала-решала и поняла, что это - судьба. Да ты сама все знаешь... Тут вдруг узнаю, что ты уезжаешь. Не поверишь, как я ревела. Сама не ожидала. Даже Гунар спросил, о чем? Честно ему все рассказала, что на душе, а он в ответ: "Ты с ней уже месяца три не виделась, жила же себе". Это, конечно, правда. Я же жила. Но в глубине души всегда знала и помнила, случись что - родная русская душа рядом. Хоть есть кому выплакаться, тоску-печаль развеять. А теперь что? Моя Наташка уезжает, а я остаюсь.
Я почувствовала, что Ольга собирается не на шутку разрыдаться, поэтому заворковала умиротворяюще, с нежностью поглаживая подругу по подрагивающей спинке.
- Да ладно тебе так убиваться! Мне, конечно же, приятно, но так что-то совсем заупокойное получается. Я ведь не так далеко уезжаю, всего-навсего в Осло. Будем друг дружке звонить, и наверняка удастся свидеться не раз.
В последний раз Оленька женственно всхлипнула, маленьким, но крепким кулачком отерла с загорелой щечки одинокую слезинку и грациозно встряхнула новой стрижкой под женщину Смерть из фильма с Мэрил Стрип "Смерть становится ею". Мне этот фильм тоже нравился.
- Да это я так, по бабьей глупости. Не обращай внимания, само пройдет. На самом деле я знаешь как рада, что ты не в обиде! И вообще, у меня есть другая огромная-преогромная радость: ребеночка жду. Помнишь, загадывала на твою Машеньку? Хочу такую доченьку.
Оля улыбнулась загадочной улыбкой Джоконды и слегка потянулась от удовольствия, совсем как это практикуют домашние кошечки.
- А что мы все в дверях топчемся? Проходи, Оль. Посидим, поболтаем, чайку попьем - как раньше бывало. Игорь прилип к телевизору, ему не до нас: смотрит сериал "Пиковый туз".
Широким, радушным жестом я пригласила подругу войти. Но она отступила чуть назад и принялась отнекиваться.