Вечером 27 января (9 февраля) Троцкий доносил из Брест-Литовска в Смольный, что Кюльман и Чернин «предложили завтра окончательно решить основной вопрос». Историк А.О. Чубарьян расшифровывает, что в этой телеграмме Троцкого речь шла о подписании мирного договора между Германией и Австро-Венгрией, с одной стороны, и Украиной – с другой. «Таким образом, повторяю, – продолжал Троцкий, – окончательное решение будет вынесено завтра вечером». Тем временем в Киеве большевиками предпринимались судорожные попытки захватить власть. «Если мы до пяти часов вечера получим от вас точное и проверенное сообщение, что Киев в руках советского народа, – телеграфировал в Петроград Троцкий, – это может иметь крупное значение для переговоров» [382] . Через несколько часов просьба Троцкого была уважена и ему телеграфировали из Петрограда о победе в Киеве советской власти. В посланной Троцкому телеграмме из Петрограда, в частности, говорилось: «Официально до 8 февраля [по н. ст.] весь Киев, за исключением Печорского района, находился в руках Совета. Вчера 8 февраля в 10 часов ночи [вечера] получили из Киева от главнокомандующего Муравьева [383] официальное сообщение о взятии Печорского района и бегстве остатков Рады… Все это было вчера в 20 часов 8 февраля; от Рады не осталось ничего… Делегация Киевской рады в Бресте представляет пустое место. В Киев, как и в Харьков, будет передано немедленно Ваше требование о регулярном информировании Бреста» [384] .
Троцкий уведомил об этом делегации Четверного союза. Но очевидно, что даже в том случае, если Троцкий говорил правду, немцы и австрийцы не собирались следовать его совету и отказываться от соглашения, которое было нужно еще и как средство давления на большевиков.
Окончательный обмен мнениями по украинскому вопросу был назначен на 18 часов вечера 28 января (10 февраля). «Сегодня около 6 часов нами будет дан окончательный ответ, – телеграфировал в этот день в Петроград Троцкий. – Необходимо, чтобы он в существе своем стал известен всему миру. Примите необходимые к тому меры» [385] . Историк С,М. Майоров комментирует: «Однако ни в первом, ни во втором донесении Троцкий не сообщал, в чем же будет состоять существо того ответа, который он собирался дать на ультиматум германской делегации… Ему даны были совершенно точные инструкции, как поступить в случае предъявления ультиматума с немецкой стороны… Троцкий должен был, руководствуясь этими инструкциями, принять предложенные немецкими империалистами условия мира» [386] .
Такой вывод безоснователен. Майоров ошибочно считает, что «28 января (10 февраля) В.И. Ленин и И.В. Сталин [387] от имени ЦК партии, еще раз подтверждая неизменность указаний партии и правительства о необходимости заключения мира, телеграфировали в Брест-Литовск Троцкому… Но Троцкий… нарушил директиву партии и правительства и совершил акт величайшего предательства» [388] .