— Они неправильно с ним обращались, — усмехнулся я. — Он не позвонил бы даже китайскому императору, если бы таковой сейчас существовал. Сомневаюсь, что он хоть раз вышел на улицу с тех пор, как я два месяца назад уехал из Нью-Йорка. Единственное, что у него есть, — это его мозги, и единственный способ, каким его можно заставить ими шевелить, — это доставить ему факты, проблемы и людей на блюдечке.
Генерал раздражённо покачал головой.
— Мы пытались это сделать. Полковник Райдер отправился к нему, чтобы заставить его принять участие в работе над очень важным делом, однако он категорически отказался. Судя по нашим сведениям, он не фашист и не из тех, кто считает, будто мы напрасно ввязались в войну. Так в чём же дело?
— Ни в чём, сэр. Ничего серьёзного. Наверное, он пребывал в плохом настроении, что с ним часто бывает, а теперь, по-видимому, к этому присоединилось ещё и чувство одиночества, потому что рядом с ним нет меня. Главное — это уметь с ним обращаться.
— А вам известно, как?
— Да, сэр.
— Тогда поезжайте и сделайте это. Мы готовы платить ему за каждые рабочие сутки. Причём он нужен нам немедленно — по тому вопросу, с которым к нему обратился полковник Райдер. Никто так и не сумел даже подступиться к этой проблеме. Сколько времени вам потребуется?
— Не могу сказать. В зависимости от обстоятельств. — Я встал — пятки вместе, носки врозь. — Час, день, неделя, две недели. Мне придётся жить у него в доме, как раньше. Проще всего вести с ним беседу поздно вечером.
— Отлично. По прибытии доложитесь полковнику Райдеру по телефону, докладывайте ему же о ходе дела и сообщите, когда он сможет повидать мистера Вулфа. — Он встал и протянул мне руку, которую я не замедлил пожать. — Не теряйте времени.
В другой комнате я узнал, что мне уже заказан билет на нью-йоркский рейс в три часа дня, а такси доставило меня в аэропорт как раз вовремя, чтобы я успел взвесить свой багаж и пройти на посадку.
Все места кроме одного у прохода в носовой части самолёта, были заняты. Я поздоровался с человеком в очках и с утомлённым лицом, который сидел возле иллюминатора, сунул свои плащ и шляпу на багажную полку и уселся. Через минуту самолёт тронулся по взлётной полосе, набрал скорость и оторвался от земли. Не успел я отстегнуть привязной ремень, как изящные дамские пальчики ухватились за ручку моего кресла, и передо мной возникла фигура женщины с густыми светлыми волосами. Женщина обратилась к моему соседу:
— Не поменяетесь ли вы со мной местами?
Чтобы не привлекать к себе внимания пассажиров, мне не оставалось ничего другого, как подняться, позволив мужчине встать, а женщине сесть на его место. Затем я снова опустился в своё кресло, как раз перед тем, как самолёт качнуло.