— Ингрид, я же просил, — сказал он раздраженно.
— Это не Ингрид, мистер Кроуз. — Гнев, закипающий в ней, готов был прорваться наружу. — Я только что привезла вашу дочь из Истхэма, где она уже не первый день бродит без присмотра. И хотела бы узнать причины столь преступной безответственности.
Он медленно повернулся. Серые глаза опалили ее с ног до головы.
Обжигающий лед. Так было в ее фантастическом сне. Теперь все происходило наяву.
Дороти попятилась.
— Я не знаю, кто вы, черт возьми, такая, чтобы врываться в чужой дом и хамить подобным образом. — Каждое его слово звучало, как удар кнута. — Но вы ошибаетесь, милая.
Он сделал паузу, бесцеремонно ощупывая взглядом свою жертву.
А эта нахальная девица весьма недурна собой. Хрупкая, но с соблазнительными формами шатеночка, гладко причесана. Даже униформа официантки сидит на ней не хуже самых дорогих парижских тряпок! Для этого нужно иметь идеальную фигуру.
Дороти задрожала от унижения и бессильной ярости. Точно так же он оценил ее шесть лет назад и… вышвырнул!
Серые глаза сузились, выражая оскорбительное, циничное пресыщение.
— Увы, ничем не могу заменить вам мистера Кроуза, мисс… Николас Моблейн, к вашим услугам. А теперь объясните, на каком основании вы ворвались в мой кабинет без особого, так сказать, приглашения?
Бежать слишком поздно! Кроме того, он ее явно не узнал, что оставляет шанс довести партию до конца. Связываться с таким типом, правда, небезопасно, но ради Аделы она готова на все!
Ник Моблейн почти не изменился. Он не был рекламным красавцем. Густые темно-рыжие волосы по-прежнему неподвластны светским приличиям. Тяжелый, волевой подбородок, горбатый нос, твердо очерченные линии рта. Скорее, бывалый каскадер, чем благопристойный делец и тонкий ценитель искусства.
Изменилась я сама, подумала Дороти, быть может, даже подурнела. Ну и что? Я пришла сюда не кокетничать с этим брюзгой, а напомнить ему о родительском долге!
Она горячо молилась об одном: только бы не сорваться, не выдать себя. Кстати, почему все-таки у Аделы другая фамилия?
— Известно ли вам, мистер Моблейн, что ваш ребенок брошен на произвол судьбы?
Ник, свернув журнал в трубочку, угрожающе помахивал им, как полицейской дубинкой.
— Это еще что за чушь? Вы бредите?
Дороти отрицательно покачала головой.
— Лучше бы я бредила. Не сомневаюсь, что вас устраивает внешность Терезы, но вместо того, чтобы присматривать за ребенком, она шляется с парнями. Предпочитает тереться хорошенькой попкой о мотоцикл, в то время как девочка часами сидит в нашем кафе!
Наступило гробовое молчание. Моблейн стоял как громом пораженный.