Он засмеялся своим леденящим смехом, который кривил его губы, но никогда не касался глаз.
— Барбикан никогда не даст подобного обещания.
— Даст, если я его попрошу, — возразила она. Желание увидеть Криспина снова, пусть хотя бы на миг, заставило ее на время забыть обо всем остальном, и она умоляюще взглянула на пирата. — Позвольте мне увидеть его, капитан Сарн, — молила она. — Если я смогу поговорить с ним наедине, возможно, мне удастся убедить его. Что бы теперь ни произошло, мы должны расстаться, и никакая судьба не может быть ужаснее, чем та, к которой приговорил нас Гидеон.
Капитан Сарн пришел к внезапному решению. Если жизнь капитана Барбикана была ценой, которую она просила, тогда он должен жить — во всяком случае, до тех пор, пока на ее палец не будет надето кольцо.
— Что ж, пусть будет так, — отрывисто сказал он. — Вы увидите его, и, если сможете убедить его дать слово, я пощажу его. Лучше вам пойти к нему прямо сейчас, прежде чем Гидеон снова окажется на борту. Нет, оставьте жемчуг себе, — прибавил он, когда она снова протянула ему ожерелье.
Франсис покачала головой.
— Вы хотите вызвать подозрения Гидеона? — возразила она. — Заберите их, прошу вас.
Он пожал плечами.
— Может быть, так оно и лучше, — согласился он и, взяв ожерелье, снова бросил его в шкатулку. — Я отдам его вам и другие драгоценности в качестве подарка к свадьбе.
Он вышел из каюты и направился в недра корабля, где едва можно было выпрямиться во весь рост. Здесь царил вечный полумрак, а воздух был насыщен запахом смолы и вонью трюмной воды. Франсис следовала за ним с колотящимся сердцем. Наконец Сарн остановился около низкой двери и поднял тяжелые засовы.
Когда дверь со скрипом отворилась, Франсис проскользнула мимо него и оказалась в довольно просторном помещении с низким потолком. В полумраке шевельнулась чья-то фигура, голос ее брата выкрикнул ее имя, и в следующее мгновение он уже очутился в ее объятиях.
Она крепко прижимала его к себе, но через его плечо ее глаза неустанно пытались пронизать мрак. Хэл стоял рядом с ней, но Криспина там не оказалось. Внезапный ужас сжал ее сердце. Она выпустила Джонатана и повернулась к капитану-пирату.
— Где он? — спросила она голосом, почти пронзительным от тревоги. — Если вы солгали мне…
— Терпение, леди Франсис, терпение. — Сарн зажег фонарь, висевший на крючке. — Мистер Крейл хотел, чтобы он был заточен в одиночестве.
Когда фонарь разгорелся, он снял его со стены и подошел к другой двери, скрытой в темноте. Вынув из кармана ключ, он отпер массивный замок и, с трудом отворив дверь, поднял фонарь над головой. Свет залил черную и душную дыру.