Хрусталь мягко зазвенел; Шелленберг откинулся на спинку кресла.
— Прекрасно!.. Прекрасно чувствовать себя в безопасности — покой и тишина, именно их мне порой так недостает. Вы, жители нейтральной страны, далеки от страха, вам и в голову не приходит, что, выйдя на улицу, можно получить выстрел в спину, а в своем кабинете рискуешь быть убитым тем, кому доверяешь…
Массой отпил глоток вина.
— К чему этот мрачный тон и мысли о смерти? Уверен: вы проживете до ста лет! У вас счастливая звезда.
— Вы читаете гороскопы?
— Я отчасти хиромант, бригаденфюрер. Знание секретов этой профессии позволяет мне без труда догадаться, что, говоря о смерти, вы думаете о другом.
— О чем же?
— Это-то я и хотел бы от вас услышать!
Шелленберг отставил бокал.
— Хорошо… Начну с того, что фюрер чрезвычайно озабочен… Не те слова — он вне себя!
— Причина?
— Вы!
— Лично я, Роже Массон? Вы преувеличиваете мой вес, бригаденфюрер!
— Я не сказал: Массон. Я сказал: вы — швейцарская секретная служба.
— Бедный Моергелли! Его казнили?
Шелленберг с досадой постучал перстнем о бокал.
— Ради бога, мой полковник, так мы ни до чего не договоримся! Не надо притворяться, что вас заботит Моергелли…
— Но он виноват…
— Его освободят, это решено. Я сдерживаю слово, если даю его! Надеюсь, Бурри и Леонард вам больше не докучают?
— Благодарю. Вот уже неделя, как они прекратили нападки на наш нейтралитет.
— О нейтралитете я и хотел бы поговорить.
Массой пососал незажженную трубку.
— Я весь внимание, бригаденфюрер.
— Мы ведем войну, и мы воюем за вас. Вы это понимаете? Германский солдат в России отстаивает не только свое нордическое достоинство, но и всю цивилизацию вообще. Наша армия стоит под Сталинградом. Тысячи немцев умирают ежедневно — за Германию и за вас. Тысячи преданных немцев…
— Преданных? Кем же?
— Терпение, мой полковник… Я поясню свою мысль. Представьте себе, что воюем не мы, а вы. Представьте далее, что сражения достигли кульминации. И тут вы узнаете, что ваши секреты — мираж, тайны Полишинеля, известные противнику.
— Мы были бы в отчаянье.
— Мы — тоже. И потому я здесь.
— Вы просите помощи? Против кого?
Шелленберг испытующе поглядел на Массона. В глазах его читалось колебание.
— Откровенно?.. Русский шпион или, точнее, русские шпионы прекрасно чувствуют себя под вашим покровительством!
Массон вспыхнул.
— Я никому не оказываю покровительства, бригаденфюрер.
— Не вы — ваше правительство.
— Назовите мне этих лиц, представьте доказательства, и они понесут наказание. Мы вышлем их.
Шелленберг насмешливо вздернул брови.
— О!.. Как мягко вы намерены обойтись с тем, кого мы готовы получить любой ценой. Любой! Это не мои слова — так сказал фюрер!