Когда они подошли к поджидавшим на берегу лодкам, что должны были доставить их на корабль, Корис произнес:
— Ты, Саймон, пойдешь со мной на флагмане, будешь проводником, что касается тебя… — Он с сомнением поглядел на Брианта. Но молодой человек горделиво задрал подбородок и вызывающе глянул, чтобы развеять нерешительность капитана. Саймон почувствовал — молодых людей соединяло нечто ему неизвестное, а потому спокойно ожидал, как отреагирует на это безмолвное неповиновение Корис.
— А ты, Бриант, отправишься к моим щитоносцам и останешься с ними.
— И я, Бриант, — отвечал тот, почти с неуважением, — должен буду оставаться за твоей спиной, когда есть такой повод. Но у меня собственные меч и щит, и я знаю, как и когда мне использовать их.
Корис на мгновение застыл в нерешительности, как бы желая что-то ответить, но тут их окликнули с лодок. Добравшись в волнах прибоя до лодки, Саймон успел заметить, что молодой человек старался держаться подальше от своего командира, насколько это позволяло небольшое суденышко.
Корабль, который как наконечник стрелы возглавлял атаку Эсткарпа, оказался рыбацким, и гвардейцы набились на нем почти плечо к плечу. Остальные разного рода транспорты тянулись следом.
Они были уже достаточно близко к кораблям, гниющим в гавани Горма, когда крики с корабля сулкаров понеслись над волнами и торговые корабли со смешанным экипажем из сокольников, карстенских беженцев и уцелевших сулкаров стали огибать мол, входя в бухту.
Саймон даже не представлял, где именно располагался тот самый барьер, когда он бежал из Горма, и, быть может, все они под его предводительством приближались к беде. Единственная надежда была на то, что битва Сил изменила положение дел в их пользу.
Стоя на носу рыбацкого смэка, Трегарт вглядывался в безжизненный простор гавани, пытаясь угадать место барьера. А может, сейчас на них нападет один из этих металлических кораблей, неуязвимых для мечей и самострелов Эсткарпа?
Ветер наполнял паруса, и перегруженные суда разрезали волны, держа дистанцию, как на параде. Поперек их курса дрейфовал заброшенный корпус одного из кораблей — якорная цепь оборвалась, лохмотья, оставшиеся от парусов, подхватывал ветер, следом тянулся шлейф зеленых водорослей.
Ветер неуклюже покачивал мертвый корабль. Описав дугу, с корабля сулкаров взлетел черный шар, ударился о палубу полуразрушенного судна и разбился. Из иззубренной дыры в расщепленной палубе вырвались алые яркие языки огня, охватили остатки такелажа. Горящий корабль несло в море.
Саймон ухмыльнулся Корису, легкое возбуждение не оставляло его. Теперь можно быть уверенным — первая опасность позади.