Вот он, рубеж атаки. Бомбы отделяются от самолетов, позади них раскрываются маленькие парашюты, и на станцию горной лавиной обрушивается страшный грохот. Но это не сама смерть, это всего лишь ее герольд, возвещающий пришествие дамы в саване и с косой. А смерть бесшумно накрывает станцию ковром из длинных продолговатых предметов.
Немецкие зенитчики еще трясут контужеными головами, но все уже кончено. Взрыв единого поля из синхронно сработавших двадцати четырех ОДАБов был такой силы, что эту вспышку видели даже в Севастополе. Следом громыхнули эшелоны с боеприпасами, предназначенные для 11-й армии. Загоревшиеся эшелоны с горючим превратили станцию в настоящий ад. Полковник Хмелев, обернувшись, посмотрел на полыхающее зарево, расплывающееся на том месте, где только что была железнодорожная станция, и которое стало братской могилой для сотен немецких солдат, - Ну, с-суки, мы вам покажем, что такое НАСТОЯЩАЯ война! - Им еще надо было вернуться на авианосец, заправить и осмотреть машины, подвесить бомбы, и совершить еще один вылет, а за ним еще и еще...
А на аэродромах Херсона и Николаева был настоящий ад. Если по-честному, то в январе 1942 года единственным врагом немецких солдат в этих краях был только "генерал Мороз". Советские самолеты давно уже туда не залетали, а партизанское движение еще только начало развертываться, и всех прелестей горящей под ногами земли немецкие солдаты еще не успели узнать.
А этот русский мороз, щипал уши, хватал пальцами за нос, и холодными, б-р-р-р, руками лез под тонкую шинель из эрзац-сукна. Фельдфебеля на него нет, чтоб он пропал. Так что немецкие солдаты, поеживаясь, ходили вокруг выстроенных рядами самолетов с черными крестами на крыльях, и с паучьими свастиками на хвостовых опереньях. Расчеты зенитных пушек дежурили на своих постах. Хотя налетов советской авиации не было уже давненько но, орднунг - есть орднунг!
Но и хваленый немецкий порядок не помог, когда над аэродромами Люфтвафе совершенно бесшумно появились по три стреловидных краснозвездных тени. Потом на летное поле пал ГРОХОТ! А из-под крыльев нежданных ночных визитеров вниз посыпались бомбы, рассыпаясь по пути веером сотен маленьких боевых элементов. Секунду спустя стоянки самолетов, позиции зенитных батарей, склады боеприпасов и ГСМ утонули в тысячах взрывов. На каждый аэродром было сброшено по двенадцать тысяч шестьсот килограммовых боевых блоков осколочно-фугасного действия. То, что осталось на стоянках от самолетов выглядело так, будто боевые машины тщательно пропустили через шредер, а местами и не по одному разу. Крики раненых заглушались гулом пожара и грохотом рвущихся боеприпасов.