– Вот ты о чем… Ты знаешь, если доведется, я без колебания сделаю то, что сотворили эти кемметери. Конечно, на чужой земле, там, в Черной Токопилье. И довольно об этом. Поговорим, когда доберемся. Меня больше интересуют твои впечатления не об услышанном, а об увиденном тобой. Ты видел Столпы Мелькуинна с большой высоты. Что они тебе напомнили?
– Они казались игрушечными.
– И?
– Я говорю о любимой игрушке вашего Ариолана Бэйла. Об этих серых жерланах. Мне показалось, будто Столп Мелькуинна издали похож на них… на эти серые.
Глаза капитана Бреннана мрачно засияли:
– Вот это и есть то, ради чего я применил «Глаз Илу-Марта». Чтобы ты понял…
Себастьян приподнялся с пола. На языке пылал отвратительный горький вкус собственной желчи. Юноша выговорил:
– Вы хотите сказать, сэр Каспиус, что, если уменьшить Столп Мелькуинна, скажем, в тысячу раз, мы получим… серый жерлан? Суррикен?
– Совершенно верно.
Капитан Бреннан выпрямился и, глядя прямо в глаза Себастьяну (как недавно Магр Чужак!) заговорил почти вдохновенно:
– Даже маленькие серые жерланы есть ключи ко многим тайнам. В свое время первый серый жерлан был выращен из кусочка плоти Столпа, добытого неведомым ухищрением – ибо мы и ныне не можем подобраться к ним близко! Умение вступить с ними в контакт, подчинить своей воле – дорогого стоит. Ведь это особая форма материи, способная претворять твою волю в реальность. А Манниты вырастили и подчинили своей воле то, что ныне мы называем Столпами Мелькуинна, – звенящим голосом выговорил капитан Бреннан. – И когда я думаю, какая мощь была им подконтрольна, у меня начинает кружиться голова и идет носом кровь.
– А человек, даже сильный маг? Очень сильный ланзаат?
Младший Бреннан слегка пожал плечами:
– Боюсь, что гораздо более вероятным будет другой исход: не человек подчинит Столп, а, напротив, Столп станет повелевать человеком. А, повелевая, разрушать изнутри, доводить до безумия и смерти. Мы, люди, вообще очень беззащитны. Нас может убить даже ручная игрушка Отцов погибели, вот эти злополучные ледниковые эльмы. Ну, ты сам видел…
Пот катился по шее Себастьяна, затекая за воротник, неприятно бороздя спину.
– А Манниты? – выдохнул он.
– О! Манниты были практически неуязвимы. Как плоть, так и разум. Они заботились о своей безопасности. Я не стану говорить о личной мощи Проклятых Отцов. Тут другое. У каждого из них был личный страж, с которым Маннит был соединен тонкими нитями с самого рождения. Его именовали золотой эйгард. Сохранились несколько изображений стражей Маннитов: для Отцов Катастрофы они были чем-то вроде домашних и охотничьих псов, а для нас это, боюсь, было бы колоссальных размеров чудовище с багровыми глазами и золотыми зрачками в виде лунного серпа. Изображение золотого эйгарда любят вытатуировывать на своих предплечьях высшие братья ордена Рамоникейя. Ну, ты знаешь.