– Вот и нам бы узнать: кто говорит… – вздохнул Ялинек.
Без дальнейших околичностей мастер Хэм протянул Буббе дневник девушки, найденный в башенке барона Армина. Тот быстро пробежал глазами несколько строчек и сказал:
– Ну, понятно… Это Дарина писала.
– Кто такая Дарина? И почему ты так в этом уверен?
– Как будто двадцать лет назад в нашем поселке было так уж много грамотных девиц! – пожал плечами Бубба.
– Она тебя упоминает.
– Надеюсь, без подробностей? – насторожился тот.
– Подробностей хватает, но они тебя не касаются. Тут среди прочего сказано, что ты задерживался по подозрению в причастности к похищениям девушек в Угурте и его окрестностях. Было такое?
Вор Бубба сощурился. В его пальцах сверкнул металл. Мастер Хэм спокойно следил за манипуляциями хозяина дома, а потом сказал:
– Убери нож. Тут тебе не «Баламут». Предупреждаю первый и последний раз.
– А иначе – что?
Мастер Хэм приподнял полу длинного плаща, показывая ножны небольшого абордажного фальгара. Он взял со стола яблоко, подбросил его в воздух…
А потом все происходило так быстро, что даже опытный глаз Буббы не зафиксировал всех подробностей. Полы плаща разлетелись в разные стороны, острым веером разрезав воздух. Показавшийся белым клинок полыхнул, пав сверху вниз, а потом мгновенно провернулся в руке мастера Хэма и прошел в горизонтальной плоскости.
На пол упали две совершенно одинаковые четвертинки яблока, разрезанного крест-накрест.
С легким шипением фальгар вернулся в ножны.
Бубба неподвижно стоял на своем месте и наконец произнес:
– Только не говорите, что этому вы научились где-нибудь в Трудармии. Ладно. Я все понял. Готов отвечать на ваши вопросы. Не хотелось бы оказаться на месте этого яблока. Да, меня задержали, и я просидел два месяца в местной тюрьме. Доказательств моей вины найдено не было, и меня отпустили. Правда, с условием, что я уеду из Угурта хотя бы на время.
– Уехал?
– Да. Все-таки я в самом деле ни в чем таком не виноват! Да и вообще, как мне кажется… по округе шли слухи… В общем, думали, что во всем этом замешан пресловутый Язык Оборотня. Дескать, умыкнули девок в Малую Астуанскую башню, и с концами. Понятно, что вслух такие вещи никто не произносил.
– Да я и сейчас советовал бы тебе говорить потише, – отозвался Ялинек.
– Тебе известно, где оно, это место – Язык Оборотня? – спросил бывший глава личной охраны короля. – Насколько мне известно, это маленький полуостровок на побережье.
– Ну и вопросики у вас… Как будто вы этот… гражданский эмиссар Охранного корпуса.
– Ты недалек от истины.
– Не сомневаюсь… На Языке Оборотня мне быть доводилось. Помню только серую стену, за которой начинался сад. Я не сунулся внутрь… Сомневаюсь, что я ушел бы оттуда живым. Я подумал, что лучше лежать вот на этом драном топчане, но живым, чем в золотом гробу.