— Накройтесь простыней и лежите тихо. Никто вас не тронет, мадемуазель. Де Бержерак не воюет с дамами. Разумеется, если они сами не пытаются убить его.
Человек, лежавший на полу, был невысок, очень мускулист и обладал рыжевато-каштановой шевелюрой. Его голубые глаза были широко раскрыты, а сам он что-то невнятно бормотал. Через несколько секунд, надо думать, он придет в себя.
Сирано повернул голову и только тогда понял, куда Иоанн только что стрелял из пистолета. На полу лицом вверх лежал Ходжес, в его груди зияла огромная рана.
— Mordioux!
Должно быть, Ходжес ворвался в каюту сразу же, как только увидел, что Сирано прыгнул в дверь. А Иоанн, увидев его силуэт на фоне хорошо освещенного коридора, застрелил Ходжеса. Без сомнения, сам Сирано не попал под пулю лишь потому, что дым был еще слишком густ и Иоанн не смог различить его фигуру в серых клубах.
Итак, двое из его людей уже убиты. Наверняка они сейчас гибнут и в других местах. Их придется бросить здесь, поскольку было решено, что забота о трупах может помешать отходу.
Но где же его десантники? Почему они не последовали за ним?
Ах, вот наконец и Когсвелл с Проппом!
Что-то могучее ухватило Сирано, подняло ввысь и одновременно назад и с неимоверной силой швырнуло на переборку. Он упал лицом вниз; в ушах звенело, а голова, казалось, растягивается и сжимается, растягивается и сжимается подобно аккордеону. Клубы дыма снова наполнили комнату, выжимая из глаз слезы и заставляя захлебываться в кашле.
Прошло какое-то время, прежде чем Сирано встал на колени, и еще больше, прежде чем он поднялся на ноги. К этому времени он уже успел сообразить, что в коридоре взорвалась еще одна бомба. Неужели ее швырнули сверху — из рулевой рубки?
Тот, кто это сделал, убил и Когсвелла, и Проппа. И чуть было не прикончил Савиньена Сирано де Бержерака!
Король Иоанн уже стоял на коленях, покачиваясь из стороны в сторону и захлебываясь кашлем. Неподалеку от него валялся на полу пистолет, но он, по-видимому, о нем и не думал.
Ага! Этот распросукин сын протягивает руку, чтоб ухватиться за рукоятку!
Потеряв свой пистолет и кинжал, Сирано взялся за эфес рапиры. Он сделал шаг вперед и опустил тяжелый трехгранный клинок на затылок короля Иоанна как боевую дубину. Иоанн рухнул лицом вниз и застыл без движения.
Женщина в постели прятала лицо в подушку, а руками прикрывала уши. Ее плечи мелко вздрагивали.
Сирано с трудом пробрался сквозь дым и чуть не упал, запнувшись о тело Проппа. Добравшись до двери, Сирано остановился. Слух возвращался к нему, но стрельба в коридоре доносилась до него как через вату. Сирано опустился на колени и осмелился выставить голову наружу. У подножия лестницы валялся труп. Очевидно, это был кто-то из рулевой рубки; возможно, тот самый, кто бросил бомбу. В дальнем конце коридора скорчились два человека, ведя стрельбу по входу в коридор. Это были десантники Стуртевант и Велкас.